...нельзя Самарру обойти.
Название: Тайна (R; Adult, Flashback; Зорин/Док)
Автор: НатаЛи
Бета: отсутствует
Размер: midi
Жанры: Adult, Flashback, PWP
Персонажи: Зорин/Док
Рейтинг: R (NC-17?)
E-mail: [email protected]
Дисклеймер: все права на персонажей принадлежат Кота Хирано
Статус: закончен
Предупреждения: Секс. И диалоги, много… Да, вопрос: они ведь оба по умолчанию вампиры? Еще не очень понятно с цветом волос Зорин: темно-русая, рыжая или блондинка? Пусть будет последнее.
Содержание: потрахушки и есть потрахушки. За ангстом, глубоким смыслом, стебом или сюжетом не сюда.
читать дальше1.
- Доброй ночи, фройляйн.
- Хелло.
- Как вы себя сегодня чувствуете?
- Мы давно перешли на «ты», костоправ. И давай ближе к делу, а? У меня еще дел по горло.
- Гмм… Вы не особенно располагаете…
- Что, опять начинать первой?
- Если не возражаешь…
- Что-то ты слишком стеснительный для своего возраста. Накинул себе десяток, а, белый халат?
- Какой смысл?
- Действительно, с чего бы сопливый подросток захочет поиметь – хотя бы по телефону - женщину?
- Поменьше иронии. Откуда мне знать, что вы… ты сама не фейк?
- По-моему, некоторое знание женской анатомии за мной можно было заметить, нет?
- А мое осведомление в мужской? Или вам нужны детали? Вес, диаметр, длина?
- Было бы неплохо! – смешок.
- А не пошли бы вы…
- Обиделся?
- Измеряю. Семнадцать сантиметров.
- Не так чтоб много, бывали и побольше.
- Фройляйн, повторюсь, а не пошли бы вы…
- Ругайся, меня заводит, – опять смешок. - Я лежу на полу, на мне сейчас только форменный китель, больше ничего. И я хочу тебя, слышишь? Здесь и сейчас. Хочу, чтоб ты прямо сейчас взял меня. Грубо, без разговоров, не надо этих чертовых нежностей,. Хочу, чтоб ты оттрахал меня до синяков…
- Гм… Мне продолжать?
- Прямо сейчас, когда я с тобой разговариваю, моя рука спускается ниже, я уже вся мокрая…
- Я накрываю твою ладонь своей, мы двигаемся вместе… Я нажимаю, не сильно – так, чтоб тебе хотелось еще, но мы не торопимся. Ты уже готова…
- Дальше…
- Я ласкаю клитор, ритмично двигаю языком, сильнее и быстрее...
- Дальше…
- Ох… И быстрее… Ты стонешь, выгибаешься на встречу. Как можно ближе, чтоб я проник глубже, достал всю тебя…
- Дальше, еще немного…
- Твоя очередь…
- Я резко отталкиваю тебя, ты ложишься на спину. Теперь я сверху и могу делать все, что захочу. Я держу твои руки и не разрешаю трогать себя, ты сопротивляешься, но сейчас решаю я. Опускаю голову и медленно беру твой член в рот… полностью, до основания… Такой горячий и приятный, да… Вверх-вниз, быстрее и быстрее… Еще быстрее…
- Фройляйн, я почти…
- А-ах…
- А, черт…
…
- Гмм… Ты там как?
- Халат придется отдать в стирку. Впрочем, неважно. Тебе понравилось?
- В целом – неплохо.
- Всего лишь? Я уверен, что смог бы удовлетворить тебя лучше тебя самой.
- А я уверена, что опаздываю. Пакеда, белый халат.
- Я говорю вполне серьезно.
- Адьес, мне на смену пора. До связи, костоправ!
- Я хирург. И я имею дело с вещами, о которых ты понятия не имеешь! По какому… Алло? Алло!
2.
- Хелло, костоправ!
- Доброй ночи.
- Повеселимся? Сегодня у меня праздник, пьем до дна!
- Я не употребляю спиртного.
- Я не об алкоголе.
- А о чем?
- Гм, забей. Ты не куришь?
- Нет.
- И не пьешь. Ты там, случаем, не стерильный?
- Нет, я не стерильный.
- … Что случилось?
- Ничего.
- Ладно. Развлекуха, я так понимаю, отменяется.
- Гениально.
- Черт, ты мне все планы на вечер обломал… Что мне делать теперь, всей такой одинокой и веселой?
- Спать.
- По ночам не сплю. Ладно, выкладывай, что там у тебя…
- Послушайте, фройляйн, у меня серьезные проблемы, которыми я не намерен делиться с кем-либо вообще. А вам настоятельно рекомендую бросать пить, это итак достаточно сказалось на уровне вашего умственного развития. Кроме того, советую научиться выражать свои мысли более…
- Да пошел ты!
…
- Доброй ночи.
- Пошел к черту.
- Извини, я устал.
- ...
- И я в тупике. Перебрал все возможные решения. Все! Результат отрицательный. Понимаешь, даже с новой плазмой они не выживают, даже с пересадкой новых органов! Что-то остается в организме после воздействия, но этого просто не может быть. Разве что остаточная реакция ментального порядка? Реакция, деструктивный импульс без самого разрушающего фактора?
- Тебе бы отдохнуть.
- Не умею.
- Одержим результатом?
- Что-то вроде.
- Понимаю. Ставишь цель и идешь к ней. Знаешь, ты бы наверняка сработался с майором.
- С кем?
- Я же военная, забыл? Подчиняюсь майору.
- Какой твой чин?
- Старший лейтенант.
- Ты немка?
- Слушай, это начинает смахивать на допрос.
- Ты немка?
- Да, черт подери! Доволен, халат?... Эй, ты где? Алло? Алло!
Док быстро повесил трубку, откинулся на спинку неудобного кожаного кресла. Черт. Не стоило ему лазить в личных документах Монтаны. Откуда он мог знать, что номер на обрывке блокнотного листа с симпатичным сердечком напротив ряда цифр окажется не интим-службой, а личным номером Зорин?
3.
- Алло. Добрый вечер.
- Хэлло. Кто это?
- Вы со мной не знакомы, но я, кажется, не ошибся адресом. Фройляйн, я одинокий обеспеченный…
- А не пошел бы ты!
И пара виртуозных казарменных ругательств. Это сейчас Док понимал, что казарменных, а тогда просто по достоинству оценил витиеватую оценку его сексуальных предпочтений и крайне замысловатый способ его зачатия.
На следующую ночь она перезвонила.
- Хелло, одинокий-обеспеченный.
- Доброй ночи.
- Ты хотел приятно пообщаться?
- Уважаемая фройляйн, боюсь, что наши понятия о «приятном» диаметрально…
Собеседница оборвала злобно-саркастическое шипение Дока на половине фразы:
- Развлечемся?
- То есть?
- Черт, ты вообще зачем звонил, жениться, что ли, хочешь? Как давно у тебя не было секса, одинокий?
- Гм… Давно.
- У меня еще дольше. О сексе по телефону слышал?
- Да, но…
- Вот и хорошо. Я начну?
- Вы, наверно, не совсем правильно меня…
- На мне сейчас только майка…
- Черт… Ну допустим… Я, не снимая ее, провожу по твоей груди кончиками пальцев, сжимаю…
- Гм, хвалю, ты быстро уловил идею.
- Благодарю. Между прочим, было бы несколько проще, если бы я мог хотя бы приблизительно знать, как ты выглядишь.
- Высокая блондинка с большой грудью.
- Стандартно.
- Ты бы удивился, если бы узнал, насколько я нестандартная блондинка с большой грудью. А ты?
- Высокий, худой. Блондин.
4.
Док подходил к своему внешнему виду без излишней сентиментальности и прекрасно сознавал, что привлекательным себя было можно назвать с большой натяжкой. С очень большой, прямо-таки до неприличия откормленной и жирной натяжкой. Док вообще редко обращал внимание на «внешние проявления» и ценил в себе те качества, которые развил сам, а не те, которыми его обделила природа. Хотя иногда, нет-нет, но бросал короткие взгляды в сторону Капитана. Машина для убийств, автомат, зачем вообще ему такой дар? Док часто наблюдал, как женщины, попадая под влияние животной сексуальности Капитана, с безумными глазами сами предлагали себя оборотню. Даже опытные вампирши, Зорин и Рип, таяли и млели под его откровенным недвусмысленным взглядом. Не то, чтоб Док завидовал, что за нонсенс... Но он не мог не признать, что привлекательная внешность давала некоторые преимущества.
Потому Дока устраивало, что невидимая собеседница не заходила дальше устного общения. Хотя сам моментами жалел, что не может познакомиться поближе, и дело здесь было не только в сексуальном влечении. Прямолинейная фройляйн, которая оказалась военнослужащей в чинах, обладала своеобразным чувством юмора и, что еще важнее, полным отсутствием женской истеричности, которую Док не переносил абсолютно.
Их короткие ночные «прелюдии» перед «сексом» он ожидал с не меньшим нетерпением, чем самого «секса». Блондинка часто и с видимым удовольствием выводила его из себя, но никогда не переступала некую вполне осязаемую для обоих черту. Сама она практически никогда не обижалась на его язвительные, тщательно продуманные, отрепетированные заранее выпады и лекции – может, не принимала всерьез? А еще Фройляйн умела слушать, хотя вряд ли понимала большую часть медицинских терминов. Впрочем, Док тоже не сильно вникал в тонкости построения батальона или схемы наведения прицела новых винтовок, «которыми легче себя убить, чем достать чертову мишень».
Они даже не узнали имен друг друга. Док был «костоправом» или «белым халатом», блондинка откликалась на «фройляйн». Для того, что было между ними, имена особо не требовались.
Теперь эта женщина не просто Блондинка, безыменная Фройляйн. Это Зорин, эксперимент № 21 - нравится ему это или нет.
Док вздрогнул, машинально опустил глаза вниз, на свои руки. Тонкие пальцы хирурга от Бога, которые, будто в насмешку над Творцом, создали чудовищ.
К своим «лабораторным крысам» Док привык относиться соответственно – тела, тела, тела… Которые в последствии – большинство из них – станут трупами. Доку не могло прийти в голову посмотреть на подопытных как-то иначе. Расходный материал есть расходный материал. Теперь, оказывается, «материал» имеет душу – если можно так говорить о вампирах.
Зорин. Док нахмурился, с трудом представляя лейтенанта в новой роли. «Пусть так, но это возможность узнать фройляйн поближе… А вдруг?», шепнуло не в меру активное в последнее время мужское эго Дока.
Вампир, которого ощутимо нервировал неожиданный реализм Фройляйн, всухую сглотнул слюну. Скорее всего, она сейчас ждет звонка своего «товарища по сексу». Не лучше ли оставить все как есть? Или рискнуть? Überraschung! Черный ящик открывается, а там, вместо сексуального мачо, семьдесят кило угловатых костей, «трехглазые» очки и высокомерное «как самочувствие, эксперимент № 21?»
Или можно по-другому?
В любом случае, если что-то делать, то немедленно. Ни Фройляйн, ни Зорин не будут терпеливо сидеть у телефона и терпеливо ждать своего "принца", как девица в какой-то старой сказке. Не в ее характере.
5.
Руки, заложенные за спиной. Чеканный шаг. Кивнуть охраннику, отвечая на слаженное приветствие. Конечно, его тут боятся… Не зря. Док довольно оскалился, проходя мимо «пыточной» - его любимого детища, лаборатории, в которой посредством рукотворного чуда рождались монстры. Глубокие оккультные знания, великолепный талант хирурга, полное отсутствие сочувствия и каких-либо принципов – в этой роли Док себя чувствовал превосходно.
Оставив позади лаборатории, он замедлил шаг. Мрачные коридоры в такт отзывались эхом его движениям. Шаг, еще один. В голове не было ни единой мысли, никакого четкого плана.
Если он вернется сейчас к себе, что он теряет?
Желание, похоть, страсть… Все эти низменные слабости Док научился контролировать, а заодно и искренне презирать, много лет назад. И секс даже близко не был самым ярким или весомым удовольствием в его жизни.
Ему хотелось… как бы это сказать… чтоб у них с Фройляйн что-то... было. Упаси Боже намечающуюся лысину Монтаны, речь не могла идти об отношениях, чувствах и прочей ерунде в типичном, замусоленном в мыльных сериалах понимании этих слов. Дока даже передернуло от одного представления себя в подобной роли.
От Фройляйн (нет уж, лейтенанта Зорин Блитц!) ему хотелось большего, чем уважительная неприязнь пополам с некоторым страхом. Доку хотелось… общей тайны, что ли. Чего-то интимного и приятного, как те острые, эгоистичные по своей сути эмоции, которые они делили между собой по телефону.
Рука в перчатке потянулась к двери.
6.
Не заперто. Зорин никого здесь не боится – с чего бы?
Глаза мгновенно привыкли к темноте. Против его ожиданий, вампирша, казалось, спала, но Док не доверял обманчивому впечатлению. Даже если Зорин спит, ее нечеловеческая половина уже очнулась и знает о его присутствии.
Помедлив, он защелкнул замок и сделал несколько шагов по направлению к женщине. Теперь Док был уверен, что она проснулась: сам будучи немертвым, он уловил изменение в ритме ее дыхания. Неподвижное тело уже не было расслабленным, и Док кожей ощутил, как Зорин мгновенно напряглось и сфокусировалась на одной точке – и этой точкой был он сам.
- Блондинка, немка, лейтенант Последнего батальона, она же - "Фройляйн".
Док присел рядом с Зорин, внимательно наблюдая за реакцией. Она оставалась неподвижной, только глаза широко распахнулись – видимо, от удивления - и тут же сузились до двух непроницаемых щелочек.
- Хирург, который не спит по ночам из-за работы. Не может быть, - хрипловатый голос, не раз слышанный в другой, намного более интимной, обстановке, показался Доку невероятно сексуальным.
- Вы угадали.
Зорин кивнула – Док понял это по скорее звуку, так как в камере без окон стояла кромешная тьма, в которой даже вампир видел плохо. Зато она делала небольшую, пахнущую сладковатой кровью комнату еще меньше, как будто спрятанной от окружающего мира.
- И? – голос вампирши не был взволнованным, но - Док знал по опыту - Зорин отлично умела контролировать свои реакции.
- И? – повторил он, пытаясь определить ее отношение к происходящему. Получалось плохо, и это постепенно начинало злить. Док стиснул зубы.
- Зачем ты пришел? – вот так, прямой вопрос требует прямой ответ. Вполне в духе обеих.
Док пожалел, что не придумал никакого плана. Сейчас бы понадобилась подсказка, очень понадобилась. Чего она ждет в ответ? Хочет услышать правду или ее оскорбит его прямое, элементарное до безобразия мужское желание? А если Зорин только посмеется над ним? Док ведь не Кэп, далеко не Кэп! Хирургу вспомнилось ироничное "бывали и побольше".
- Хочу тебя, - зло выдохнул Док. В конце концов, дрочить можно и в одиночку, а прямой ответ – единственный способ узнать ответ на вопрос «а что было бы, если бы…».
Зорин, не отрывая взгляда от лица хирурга, подтянула под себя ноги и подвинулась к нему. Близко-близко - почти прикосновение. Внимательные, немного раскосые глаза всматривались в его напряженное лицо и упрямые стиснутые губы. Близко. Еще ближе – так, что Док почувствовал дыхание Зорин на своих щеках. Вампирша, прикрыв глаза, втягивала носом его запах.
- Хочешь меня? – переспросила она своим невозможным хрипловатым голосом. Док внезапно осознал, насколько быстро и всерьез его заводит голос Зорин – рефлекс, прямо как у собак Павлова.
Док кивнул - и почувствовал на своих сжатых губах ее губы. Зорин, как будто еще не приняв окончательного решения, знакомилась с ним, довольно бесцеремонно пробуя его на вкус. Доку почти пришлось принудить себя расслабиться и не оттолкнуть ее: слишком много всего и сразу для мужчины, который уже очень, очень долгое время рассматривал женское тело исключительно со скальпелем в руке. Реальность оказалась более оглушающей и острой, нежели он ожидал. Но ему начинали нравиться губы Зорин, напористые и мягкие.
Она была скорее сладкой, чем соленой, как ему представлялось раньше. И это больше шло Зорин: сильная, уверенная в себе, роскошная женщина не может быть горькой, она должна напоминать мед и молоко, и от вампирши пахло такой же сладкой и тягучей, как медовая патока, кровью.
Док, уступая Зорин, ответил на поцелуй: осторожное изучение и поглаживание, и внезапно – укус. Док с удивлением ощутил на губах свою кровь, а вампирша, напряженная, как кошка перед прыжком, – скорее, пантера - недвусмысленно потянулась к его рту, слизывая тяжелые капли.
- Вот как… - Док поднял руку – мгновение колебания – и сжал затылок Зорин, с силой прижимая к себе, одновременно кусая и целуя ее, быстро и жадно. Зорин выдохнула какое-то ругательство ему в рот, отвечая с не меньшим жаром, лаская его язык своим, не больно, но как можно жарче, глубже, вкуснее. Зацепила его зубы клыками, распоров десну, но Док только вздрогнул, не отрываясь от ее сладкого, с привкусом металла и меда, безжалостного поцелуя.
- Фройляйн, - он не успел перевести дыхание, когда Зорин опрокинула его на спину и села сверху.
- Доктор… - то ли промурлыкала, то ли прошипела она, облизывая искусанные губы.
Это движение было именно таким, каким он его себе представлял – медленным, тягучим, многообещающим. Все как в фантазиях. Точно так же.
Кожей к коже, они терлись друг о друга, вбирая запахи друг друга: сладкий женский и терпкий мужской. Поцелуи, жадные и быстрые, оставляли мокрые следы на горячей коже.
Его тонкие, как у девушки, ключицы, неожиданно широкие плечи – а ведь обычно сутулится, - чувствительные соски и еще более чувствительный живот – теперь Зорин знает слабости Дока. Он простонал сквозь зубы что-то непонятное, вцепившись в нее так, будто от этого зависело его будущее.
Зорин вся была гибкая, горячая и упругая, и Док сжимал, кусал, впивался в нее пальцами и всем телом. Нетерпеливо рванул ее штаны прочь – кажется, порвал. Спустил ладонь пониже, к заветному треугольнику. Привычными жестами, словно пианист выполнял наизусть заученную партию, нажал на нужные точки, погружая пальцы в бархатную влажную глубину. Зорин сдавленно охнула, упираясь руками в кровать, будто пыталась убежать от него. Док оскалился: можно даже не пытаться, теперь она в его полной и безраздельной власти. А руками Док умел творить чудеса не только на хирургическом столе.
В глазах Зорин застыло отсутствующее выражение: она вся была там, на кончиках его пальцев. Не отдавая себе отчета, вампирша застонала, прося продолжения, и Док довел партию до конца - так, что она выгнулась дугой, хрипло выкрикивая что-то неразборчивое на немецком.
Док осклабился, отпуская ее – совсем ненадолго, только чтобы Зорин пришла в себя, и тут же начал заново. Но у Зорин были свои планы. Ловко расстегнула ширинку, обхватила его член – как раз, не сильно и не слабо, - и подстроилась под его ритм: вверх-вниз. Каждую секунду еще быстрее, еще жарче. Сбивчивое дыхание Дока участилось, и Зорин прижалась к нему, целуя шею, оставляя мокрые дорожки на его груди – простой и действенный узор: обхватить губами сосок, немного прикусить, впиться, и двигаться, двигаться все жарче и быстрее…
- Подожди, - охрипший голос Дока срывается, но Зорин прекрасно понимает его без слов.
Она приподнимает бедра и прижимается к Доку: желание ощутить его в себе настолько сильное, что живот даже побаливает, сжимается от голодного предвкушения мужчины.
Зорин подалась навстречу, застонав от долгожданного удовольствия, когда он вошел в нее. Док понял, что тянуть точно не получится: слишком горячо, голодно и жадно все получалось, когда они вцепились друг в друга в быстром резком ритме. Еще, еще ближе, глубже, сильнее – и…
- Тебе понравилось?
- Очень, - искренне ответила Зорин и блаженно, до кончиков пальцев, потянулась. Татуированная половина тела гипнотизировала игрой скрытых под узором мышц, - но если еще раз спросишь, я тебе что-нибудь откушу. Там, за тумбочкой, бутылка.
Зорин отхлебнула из горлышка, передала Доку:
- Давай по очереди, что ли. Да, приходится признать…
- Что?
- У тебя талант.
Док самодовольно улыбнулся, аккуратно поправил чудом не разбитые очки:
- Как я и говорил. Вам следовало прислушаться к моему мнению, фройляйн.
- Зануда, - фыркнула Зорин.
Док не сомневался, что она по достоинству оценит «ручную работу», но в то, что Зорин получила оргазм, - с ним, не с Капитаном! – от основного, так сказать, блюда, верилось с трудом. Док не мог понять, как он может ее привлекать: сутулый, угловатый и - всего семнадцать сантиметров. Это было нелогично, но факты – вещь упрямая: перед ним, головой на впалом животе хирурга, лежала довольная женщина, прикладываясь к бутылке и слизывая с пальцев пропущенные капли.
7.
- Доброй ночи.
- Хелло, Док.
- Как ваши… твои дела?
- Шредингер достал. Кстати, он, наверно, в курсе наших вылазок…
- Фройляйн, он будет молчать, не сомневайтесь.
- Секреты разводишь?
- Только один. Это наша общая тайна, не так ли, фройляйн?
Автор: НатаЛи
Бета: отсутствует
Размер: midi
Жанры: Adult, Flashback, PWP
Персонажи: Зорин/Док
Рейтинг: R (NC-17?)
E-mail: [email protected]
Дисклеймер: все права на персонажей принадлежат Кота Хирано
Статус: закончен
Предупреждения: Секс. И диалоги, много… Да, вопрос: они ведь оба по умолчанию вампиры? Еще не очень понятно с цветом волос Зорин: темно-русая, рыжая или блондинка? Пусть будет последнее.
Содержание: потрахушки и есть потрахушки. За ангстом, глубоким смыслом, стебом или сюжетом не сюда.
читать дальше1.
- Доброй ночи, фройляйн.
- Хелло.
- Как вы себя сегодня чувствуете?
- Мы давно перешли на «ты», костоправ. И давай ближе к делу, а? У меня еще дел по горло.
- Гмм… Вы не особенно располагаете…
- Что, опять начинать первой?
- Если не возражаешь…
- Что-то ты слишком стеснительный для своего возраста. Накинул себе десяток, а, белый халат?
- Какой смысл?
- Действительно, с чего бы сопливый подросток захочет поиметь – хотя бы по телефону - женщину?
- Поменьше иронии. Откуда мне знать, что вы… ты сама не фейк?
- По-моему, некоторое знание женской анатомии за мной можно было заметить, нет?
- А мое осведомление в мужской? Или вам нужны детали? Вес, диаметр, длина?
- Было бы неплохо! – смешок.
- А не пошли бы вы…
- Обиделся?
- Измеряю. Семнадцать сантиметров.
- Не так чтоб много, бывали и побольше.
- Фройляйн, повторюсь, а не пошли бы вы…
- Ругайся, меня заводит, – опять смешок. - Я лежу на полу, на мне сейчас только форменный китель, больше ничего. И я хочу тебя, слышишь? Здесь и сейчас. Хочу, чтоб ты прямо сейчас взял меня. Грубо, без разговоров, не надо этих чертовых нежностей,. Хочу, чтоб ты оттрахал меня до синяков…
- Гм… Мне продолжать?
- Прямо сейчас, когда я с тобой разговариваю, моя рука спускается ниже, я уже вся мокрая…
- Я накрываю твою ладонь своей, мы двигаемся вместе… Я нажимаю, не сильно – так, чтоб тебе хотелось еще, но мы не торопимся. Ты уже готова…
- Дальше…
- Я ласкаю клитор, ритмично двигаю языком, сильнее и быстрее...
- Дальше…
- Ох… И быстрее… Ты стонешь, выгибаешься на встречу. Как можно ближе, чтоб я проник глубже, достал всю тебя…
- Дальше, еще немного…
- Твоя очередь…
- Я резко отталкиваю тебя, ты ложишься на спину. Теперь я сверху и могу делать все, что захочу. Я держу твои руки и не разрешаю трогать себя, ты сопротивляешься, но сейчас решаю я. Опускаю голову и медленно беру твой член в рот… полностью, до основания… Такой горячий и приятный, да… Вверх-вниз, быстрее и быстрее… Еще быстрее…
- Фройляйн, я почти…
- А-ах…
- А, черт…
…
- Гмм… Ты там как?
- Халат придется отдать в стирку. Впрочем, неважно. Тебе понравилось?
- В целом – неплохо.
- Всего лишь? Я уверен, что смог бы удовлетворить тебя лучше тебя самой.
- А я уверена, что опаздываю. Пакеда, белый халат.
- Я говорю вполне серьезно.
- Адьес, мне на смену пора. До связи, костоправ!
- Я хирург. И я имею дело с вещами, о которых ты понятия не имеешь! По какому… Алло? Алло!
2.
- Хелло, костоправ!
- Доброй ночи.
- Повеселимся? Сегодня у меня праздник, пьем до дна!
- Я не употребляю спиртного.
- Я не об алкоголе.
- А о чем?
- Гм, забей. Ты не куришь?
- Нет.
- И не пьешь. Ты там, случаем, не стерильный?
- Нет, я не стерильный.
- … Что случилось?
- Ничего.
- Ладно. Развлекуха, я так понимаю, отменяется.
- Гениально.
- Черт, ты мне все планы на вечер обломал… Что мне делать теперь, всей такой одинокой и веселой?
- Спать.
- По ночам не сплю. Ладно, выкладывай, что там у тебя…
- Послушайте, фройляйн, у меня серьезные проблемы, которыми я не намерен делиться с кем-либо вообще. А вам настоятельно рекомендую бросать пить, это итак достаточно сказалось на уровне вашего умственного развития. Кроме того, советую научиться выражать свои мысли более…
- Да пошел ты!
…
- Доброй ночи.
- Пошел к черту.
- Извини, я устал.
- ...
- И я в тупике. Перебрал все возможные решения. Все! Результат отрицательный. Понимаешь, даже с новой плазмой они не выживают, даже с пересадкой новых органов! Что-то остается в организме после воздействия, но этого просто не может быть. Разве что остаточная реакция ментального порядка? Реакция, деструктивный импульс без самого разрушающего фактора?
- Тебе бы отдохнуть.
- Не умею.
- Одержим результатом?
- Что-то вроде.
- Понимаю. Ставишь цель и идешь к ней. Знаешь, ты бы наверняка сработался с майором.
- С кем?
- Я же военная, забыл? Подчиняюсь майору.
- Какой твой чин?
- Старший лейтенант.
- Ты немка?
- Слушай, это начинает смахивать на допрос.
- Ты немка?
- Да, черт подери! Доволен, халат?... Эй, ты где? Алло? Алло!
Док быстро повесил трубку, откинулся на спинку неудобного кожаного кресла. Черт. Не стоило ему лазить в личных документах Монтаны. Откуда он мог знать, что номер на обрывке блокнотного листа с симпатичным сердечком напротив ряда цифр окажется не интим-службой, а личным номером Зорин?
3.
- Алло. Добрый вечер.
- Хэлло. Кто это?
- Вы со мной не знакомы, но я, кажется, не ошибся адресом. Фройляйн, я одинокий обеспеченный…
- А не пошел бы ты!
И пара виртуозных казарменных ругательств. Это сейчас Док понимал, что казарменных, а тогда просто по достоинству оценил витиеватую оценку его сексуальных предпочтений и крайне замысловатый способ его зачатия.
На следующую ночь она перезвонила.
- Хелло, одинокий-обеспеченный.
- Доброй ночи.
- Ты хотел приятно пообщаться?
- Уважаемая фройляйн, боюсь, что наши понятия о «приятном» диаметрально…
Собеседница оборвала злобно-саркастическое шипение Дока на половине фразы:
- Развлечемся?
- То есть?
- Черт, ты вообще зачем звонил, жениться, что ли, хочешь? Как давно у тебя не было секса, одинокий?
- Гм… Давно.
- У меня еще дольше. О сексе по телефону слышал?
- Да, но…
- Вот и хорошо. Я начну?
- Вы, наверно, не совсем правильно меня…
- На мне сейчас только майка…
- Черт… Ну допустим… Я, не снимая ее, провожу по твоей груди кончиками пальцев, сжимаю…
- Гм, хвалю, ты быстро уловил идею.
- Благодарю. Между прочим, было бы несколько проще, если бы я мог хотя бы приблизительно знать, как ты выглядишь.
- Высокая блондинка с большой грудью.
- Стандартно.
- Ты бы удивился, если бы узнал, насколько я нестандартная блондинка с большой грудью. А ты?
- Высокий, худой. Блондин.
4.
Док подходил к своему внешнему виду без излишней сентиментальности и прекрасно сознавал, что привлекательным себя было можно назвать с большой натяжкой. С очень большой, прямо-таки до неприличия откормленной и жирной натяжкой. Док вообще редко обращал внимание на «внешние проявления» и ценил в себе те качества, которые развил сам, а не те, которыми его обделила природа. Хотя иногда, нет-нет, но бросал короткие взгляды в сторону Капитана. Машина для убийств, автомат, зачем вообще ему такой дар? Док часто наблюдал, как женщины, попадая под влияние животной сексуальности Капитана, с безумными глазами сами предлагали себя оборотню. Даже опытные вампирши, Зорин и Рип, таяли и млели под его откровенным недвусмысленным взглядом. Не то, чтоб Док завидовал, что за нонсенс... Но он не мог не признать, что привлекательная внешность давала некоторые преимущества.
Потому Дока устраивало, что невидимая собеседница не заходила дальше устного общения. Хотя сам моментами жалел, что не может познакомиться поближе, и дело здесь было не только в сексуальном влечении. Прямолинейная фройляйн, которая оказалась военнослужащей в чинах, обладала своеобразным чувством юмора и, что еще важнее, полным отсутствием женской истеричности, которую Док не переносил абсолютно.
Их короткие ночные «прелюдии» перед «сексом» он ожидал с не меньшим нетерпением, чем самого «секса». Блондинка часто и с видимым удовольствием выводила его из себя, но никогда не переступала некую вполне осязаемую для обоих черту. Сама она практически никогда не обижалась на его язвительные, тщательно продуманные, отрепетированные заранее выпады и лекции – может, не принимала всерьез? А еще Фройляйн умела слушать, хотя вряд ли понимала большую часть медицинских терминов. Впрочем, Док тоже не сильно вникал в тонкости построения батальона или схемы наведения прицела новых винтовок, «которыми легче себя убить, чем достать чертову мишень».
Они даже не узнали имен друг друга. Док был «костоправом» или «белым халатом», блондинка откликалась на «фройляйн». Для того, что было между ними, имена особо не требовались.
Теперь эта женщина не просто Блондинка, безыменная Фройляйн. Это Зорин, эксперимент № 21 - нравится ему это или нет.
Док вздрогнул, машинально опустил глаза вниз, на свои руки. Тонкие пальцы хирурга от Бога, которые, будто в насмешку над Творцом, создали чудовищ.
К своим «лабораторным крысам» Док привык относиться соответственно – тела, тела, тела… Которые в последствии – большинство из них – станут трупами. Доку не могло прийти в голову посмотреть на подопытных как-то иначе. Расходный материал есть расходный материал. Теперь, оказывается, «материал» имеет душу – если можно так говорить о вампирах.
Зорин. Док нахмурился, с трудом представляя лейтенанта в новой роли. «Пусть так, но это возможность узнать фройляйн поближе… А вдруг?», шепнуло не в меру активное в последнее время мужское эго Дока.
Вампир, которого ощутимо нервировал неожиданный реализм Фройляйн, всухую сглотнул слюну. Скорее всего, она сейчас ждет звонка своего «товарища по сексу». Не лучше ли оставить все как есть? Или рискнуть? Überraschung! Черный ящик открывается, а там, вместо сексуального мачо, семьдесят кило угловатых костей, «трехглазые» очки и высокомерное «как самочувствие, эксперимент № 21?»
Или можно по-другому?
В любом случае, если что-то делать, то немедленно. Ни Фройляйн, ни Зорин не будут терпеливо сидеть у телефона и терпеливо ждать своего "принца", как девица в какой-то старой сказке. Не в ее характере.
5.
Руки, заложенные за спиной. Чеканный шаг. Кивнуть охраннику, отвечая на слаженное приветствие. Конечно, его тут боятся… Не зря. Док довольно оскалился, проходя мимо «пыточной» - его любимого детища, лаборатории, в которой посредством рукотворного чуда рождались монстры. Глубокие оккультные знания, великолепный талант хирурга, полное отсутствие сочувствия и каких-либо принципов – в этой роли Док себя чувствовал превосходно.
Оставив позади лаборатории, он замедлил шаг. Мрачные коридоры в такт отзывались эхом его движениям. Шаг, еще один. В голове не было ни единой мысли, никакого четкого плана.
Если он вернется сейчас к себе, что он теряет?
Желание, похоть, страсть… Все эти низменные слабости Док научился контролировать, а заодно и искренне презирать, много лет назад. И секс даже близко не был самым ярким или весомым удовольствием в его жизни.
Ему хотелось… как бы это сказать… чтоб у них с Фройляйн что-то... было. Упаси Боже намечающуюся лысину Монтаны, речь не могла идти об отношениях, чувствах и прочей ерунде в типичном, замусоленном в мыльных сериалах понимании этих слов. Дока даже передернуло от одного представления себя в подобной роли.
От Фройляйн (нет уж, лейтенанта Зорин Блитц!) ему хотелось большего, чем уважительная неприязнь пополам с некоторым страхом. Доку хотелось… общей тайны, что ли. Чего-то интимного и приятного, как те острые, эгоистичные по своей сути эмоции, которые они делили между собой по телефону.
Рука в перчатке потянулась к двери.
6.
Не заперто. Зорин никого здесь не боится – с чего бы?
Глаза мгновенно привыкли к темноте. Против его ожиданий, вампирша, казалось, спала, но Док не доверял обманчивому впечатлению. Даже если Зорин спит, ее нечеловеческая половина уже очнулась и знает о его присутствии.
Помедлив, он защелкнул замок и сделал несколько шагов по направлению к женщине. Теперь Док был уверен, что она проснулась: сам будучи немертвым, он уловил изменение в ритме ее дыхания. Неподвижное тело уже не было расслабленным, и Док кожей ощутил, как Зорин мгновенно напряглось и сфокусировалась на одной точке – и этой точкой был он сам.
- Блондинка, немка, лейтенант Последнего батальона, она же - "Фройляйн".
Док присел рядом с Зорин, внимательно наблюдая за реакцией. Она оставалась неподвижной, только глаза широко распахнулись – видимо, от удивления - и тут же сузились до двух непроницаемых щелочек.
- Хирург, который не спит по ночам из-за работы. Не может быть, - хрипловатый голос, не раз слышанный в другой, намного более интимной, обстановке, показался Доку невероятно сексуальным.
- Вы угадали.
Зорин кивнула – Док понял это по скорее звуку, так как в камере без окон стояла кромешная тьма, в которой даже вампир видел плохо. Зато она делала небольшую, пахнущую сладковатой кровью комнату еще меньше, как будто спрятанной от окружающего мира.
- И? – голос вампирши не был взволнованным, но - Док знал по опыту - Зорин отлично умела контролировать свои реакции.
- И? – повторил он, пытаясь определить ее отношение к происходящему. Получалось плохо, и это постепенно начинало злить. Док стиснул зубы.
- Зачем ты пришел? – вот так, прямой вопрос требует прямой ответ. Вполне в духе обеих.
Док пожалел, что не придумал никакого плана. Сейчас бы понадобилась подсказка, очень понадобилась. Чего она ждет в ответ? Хочет услышать правду или ее оскорбит его прямое, элементарное до безобразия мужское желание? А если Зорин только посмеется над ним? Док ведь не Кэп, далеко не Кэп! Хирургу вспомнилось ироничное "бывали и побольше".
- Хочу тебя, - зло выдохнул Док. В конце концов, дрочить можно и в одиночку, а прямой ответ – единственный способ узнать ответ на вопрос «а что было бы, если бы…».
Зорин, не отрывая взгляда от лица хирурга, подтянула под себя ноги и подвинулась к нему. Близко-близко - почти прикосновение. Внимательные, немного раскосые глаза всматривались в его напряженное лицо и упрямые стиснутые губы. Близко. Еще ближе – так, что Док почувствовал дыхание Зорин на своих щеках. Вампирша, прикрыв глаза, втягивала носом его запах.
- Хочешь меня? – переспросила она своим невозможным хрипловатым голосом. Док внезапно осознал, насколько быстро и всерьез его заводит голос Зорин – рефлекс, прямо как у собак Павлова.
Док кивнул - и почувствовал на своих сжатых губах ее губы. Зорин, как будто еще не приняв окончательного решения, знакомилась с ним, довольно бесцеремонно пробуя его на вкус. Доку почти пришлось принудить себя расслабиться и не оттолкнуть ее: слишком много всего и сразу для мужчины, который уже очень, очень долгое время рассматривал женское тело исключительно со скальпелем в руке. Реальность оказалась более оглушающей и острой, нежели он ожидал. Но ему начинали нравиться губы Зорин, напористые и мягкие.
Она была скорее сладкой, чем соленой, как ему представлялось раньше. И это больше шло Зорин: сильная, уверенная в себе, роскошная женщина не может быть горькой, она должна напоминать мед и молоко, и от вампирши пахло такой же сладкой и тягучей, как медовая патока, кровью.
Док, уступая Зорин, ответил на поцелуй: осторожное изучение и поглаживание, и внезапно – укус. Док с удивлением ощутил на губах свою кровь, а вампирша, напряженная, как кошка перед прыжком, – скорее, пантера - недвусмысленно потянулась к его рту, слизывая тяжелые капли.
- Вот как… - Док поднял руку – мгновение колебания – и сжал затылок Зорин, с силой прижимая к себе, одновременно кусая и целуя ее, быстро и жадно. Зорин выдохнула какое-то ругательство ему в рот, отвечая с не меньшим жаром, лаская его язык своим, не больно, но как можно жарче, глубже, вкуснее. Зацепила его зубы клыками, распоров десну, но Док только вздрогнул, не отрываясь от ее сладкого, с привкусом металла и меда, безжалостного поцелуя.
- Фройляйн, - он не успел перевести дыхание, когда Зорин опрокинула его на спину и села сверху.
- Доктор… - то ли промурлыкала, то ли прошипела она, облизывая искусанные губы.
Это движение было именно таким, каким он его себе представлял – медленным, тягучим, многообещающим. Все как в фантазиях. Точно так же.
Кожей к коже, они терлись друг о друга, вбирая запахи друг друга: сладкий женский и терпкий мужской. Поцелуи, жадные и быстрые, оставляли мокрые следы на горячей коже.
Его тонкие, как у девушки, ключицы, неожиданно широкие плечи – а ведь обычно сутулится, - чувствительные соски и еще более чувствительный живот – теперь Зорин знает слабости Дока. Он простонал сквозь зубы что-то непонятное, вцепившись в нее так, будто от этого зависело его будущее.
Зорин вся была гибкая, горячая и упругая, и Док сжимал, кусал, впивался в нее пальцами и всем телом. Нетерпеливо рванул ее штаны прочь – кажется, порвал. Спустил ладонь пониже, к заветному треугольнику. Привычными жестами, словно пианист выполнял наизусть заученную партию, нажал на нужные точки, погружая пальцы в бархатную влажную глубину. Зорин сдавленно охнула, упираясь руками в кровать, будто пыталась убежать от него. Док оскалился: можно даже не пытаться, теперь она в его полной и безраздельной власти. А руками Док умел творить чудеса не только на хирургическом столе.
В глазах Зорин застыло отсутствующее выражение: она вся была там, на кончиках его пальцев. Не отдавая себе отчета, вампирша застонала, прося продолжения, и Док довел партию до конца - так, что она выгнулась дугой, хрипло выкрикивая что-то неразборчивое на немецком.
Док осклабился, отпуская ее – совсем ненадолго, только чтобы Зорин пришла в себя, и тут же начал заново. Но у Зорин были свои планы. Ловко расстегнула ширинку, обхватила его член – как раз, не сильно и не слабо, - и подстроилась под его ритм: вверх-вниз. Каждую секунду еще быстрее, еще жарче. Сбивчивое дыхание Дока участилось, и Зорин прижалась к нему, целуя шею, оставляя мокрые дорожки на его груди – простой и действенный узор: обхватить губами сосок, немного прикусить, впиться, и двигаться, двигаться все жарче и быстрее…
- Подожди, - охрипший голос Дока срывается, но Зорин прекрасно понимает его без слов.
Она приподнимает бедра и прижимается к Доку: желание ощутить его в себе настолько сильное, что живот даже побаливает, сжимается от голодного предвкушения мужчины.
Зорин подалась навстречу, застонав от долгожданного удовольствия, когда он вошел в нее. Док понял, что тянуть точно не получится: слишком горячо, голодно и жадно все получалось, когда они вцепились друг в друга в быстром резком ритме. Еще, еще ближе, глубже, сильнее – и…
- Тебе понравилось?
- Очень, - искренне ответила Зорин и блаженно, до кончиков пальцев, потянулась. Татуированная половина тела гипнотизировала игрой скрытых под узором мышц, - но если еще раз спросишь, я тебе что-нибудь откушу. Там, за тумбочкой, бутылка.
Зорин отхлебнула из горлышка, передала Доку:
- Давай по очереди, что ли. Да, приходится признать…
- Что?
- У тебя талант.
Док самодовольно улыбнулся, аккуратно поправил чудом не разбитые очки:
- Как я и говорил. Вам следовало прислушаться к моему мнению, фройляйн.
- Зануда, - фыркнула Зорин.
Док не сомневался, что она по достоинству оценит «ручную работу», но в то, что Зорин получила оргазм, - с ним, не с Капитаном! – от основного, так сказать, блюда, верилось с трудом. Док не мог понять, как он может ее привлекать: сутулый, угловатый и - всего семнадцать сантиметров. Это было нелогично, но факты – вещь упрямая: перед ним, головой на впалом животе хирурга, лежала довольная женщина, прикладываясь к бутылке и слизывая с пальцев пропущенные капли.
7.
- Доброй ночи.
- Хелло, Док.
- Как ваши… твои дела?
- Шредингер достал. Кстати, он, наверно, в курсе наших вылазок…
- Фройляйн, он будет молчать, не сомневайтесь.
- Секреты разводишь?
- Только один. Это наша общая тайна, не так ли, фройляйн?
@темы: Хеллсинг
-
-
26.08.2011 в 22:03-
-
26.08.2011 в 22:13-
-
22.09.2011 в 18:09По мелочам текст неплохо было бы доработать, к примеру:
читать дальше
-
-
24.09.2011 в 18:33читать дальше