...нельзя Самарру обойти.
2. ДОЛОГ ПУТЬ МЕСТИ
читать дальше
1.
- Немедленно вернуться в строй! - Реджина в отчаянии оглядела остатки когда-то могущественной армии. Люди, побросав оружие, бежали с поля боя, а те, кто не мог бежать, ползли, хромали, ковыляли, кто как мог, прочь от кровавого месива бойни.
"Что мне делать, мама?!", - в голове промелькнула отчаянная мольба, и Королева закрыла уставшие глаза.
Проклятая Белоснежка! Даже мертвая, она мешала Реджине жить. Это из-за нее в народе ширились слухи о златовласой Спасительнице и о скорой победе Прекрасного Принца. Живая Белоснежка была опасна, мертвая - опасна вдвойне.
Вначале недовольство проникало в народ сплетнями, но Реджина не обращала особого внимания на базарные пересуды. Потом, день за днем, неделя за неделей, люди начали покидать дома. Землепашцы, преступники, нищие, бродяги - Зачарованный лес принимал всех. Там, как доносчики рассказывали Королеве, прятался овдовевший Принц, собирая по крупицам свою армию. И даже тогда Реджина не придала особого значения происходящему. Безоружные бродяги, торгаши и мельники? Что с них взять!
В первый раз захолонуло сердце Королевы, когда бесследно исчез ее полк, направленный на усмирение беспорядков на окраине королевства. Солдаты ушли и не вернулись, а спустя неделю среди горожан пробежали слухи о государственной измене, и Реджина внимательнее всмотрелась в лица своих солдат. Всмотрелась - и испугалась. "Предатели!", - хотелось ей крикнуть в лживые лица, но она сдержалась.
В конце концов, на ее стороне Румпельштильцхен, а значит изменники будут наказаны, и наказаны жестоко.
Королева не учла одного - всего лишь одного - Эммы. Порождение вечной любви, волшебство в чистом виде. Королевство было ее миром, миром магии, где благородные сердца могли обрести силу, способную противостоять даже Темному.
Теперь Реджина платила за свою небрежность жизнями подданных.
- Ну, дорогуша, предлагаю отступать, - Румпельштильцхен на взмыленном коне появился откуда-то справа, осмотрел поле боя с высоты их ставки на холме. Черные камзолы воинов Королевы, словно тонкая кружевная кайма, все шире рассеивались по полю, уступая победу рыцарям в белом. А над всем этим, столкнувшись в высоком небе, радужное сияние яростно боролось с наплывающей клубами тьмой.
- Это все, на что ты способен? - сквозь зубы прошипела Реджина, не отрывая взгляда от битвы в воздухе. Тьма медленно, но отступала, и ненавистный теплый свет охватывал все больше земель.
- Тебе всегда мало, - Румпельштильцхен проследил за взглядом Королевы. - Наша милая Эмма - особый случай. Ты допустила большую ошибку, дорогуша, - убила ее мать. Теперь она не просто избранная, она - отчаявшаяся душа, а такая способна на многое. Предположим, я встречусь с Эммой один-на-один, и даже имею немалые шансы победить, - Румпельштильцхен жестом остановил радостный возглас Реджины, - а потом? Будучи несколько занятым с нашей новоявленной волшебницей, я не смогу тебя защитить, и Принц доберется сюда в считанные минуты. Мне описать, что он сделает с тобой, дорогуша?
- Догадываюсь, - Реджина мрачно кивнула. - И что ты предлагаешь?
- Как я уже говорил, отступать. Пока что, - Румпельштильцхен пожал плечами в ответ на презрительный взгляд Королевы, - следует бежать и скрыться. Но потом... - он многозначительно поднял палец, - потом, восстановив силы, уже готовые к новым... обстоятельствам, мы вернемся. Непременно вернемся, дорогуша, - Румпельштильцхен смотрел вдаль, туда, где располагался лагерь противников.
Его внимание приковывал мальчик, сидящий под дубом рядом с палаткой Прекрасного Принца. Генри - последнее напоминание о Бэе. Мальчик вскочил на ноги и протянул руку тому, кто вышел из-за холщовой занавеси. Румпель вздрогнул от ненависти. Эмма - женщина, из-за которой его сын погиб в далеком Неверлэнде.
Она подняла голову, ее взгляд скользнул вдоль голов сражающихся и остановился на Румпельштильцхене так, как будто она тоже видела его за многие километры.
- Пора уходить, - сморгнув наваждение, Темный обратился к Реджине, - у нас мало времени.
- Предлагаешь бежать... вот так? - Королева критически посмотрела на Румпельштильцхена. - Первая же засада пустит нам стрелы в спины.
- Ты совсем потеряла веру, дорогуша, - Темный развернул коня прочь, и Королева последовала за ним. - Помнишь свой крестьянский опыт? - он хихикнул и щелкнул пальцами.
- Ты, должно быть, шутишь! - Реджина едва не выронила зеркало. На нее смотрела смазливая цыганка в довольно грязных, неприлично открытых и ярких тряпках.
- Кстати, их тоже придется оставить, - Румпельштильцхен спрыгнул со своего скакуна, - цыгане хоть и любят коней, но паре воришек вроде нас такие красавцы не по карману.
- Воришек?! - Королева гневно обернулась, но тут же расхохоталась. - Так вот каким ты был раньше!
На нее смотрел человек, чем-то напоминающий мистера Голда, но совсем не того, к которому Реджина привыкла в Сторибруке. Грязный, оборванный, горбатый, со слипшимися прядями волос и выгоревшей дочерна кожей, Румпельштильцхен теперь и правда походил на кочевого цыгана.
- Рад, что ты не утратила способности радоваться жизни, дорогуша, - ухмыльнулся он, - так как у меня есть кое-что, что может тебя расстроить. Если ты позабыла, в чужом обличье магия нам не подвластна.
- Ты же...
- Но-но-но, - Румпельштильцхен протестующе поднял ладонь. - В любом случае, я не советовал бы пользоваться магией без крайней необходимости. Эмма наконец овладела своими способностями и учует волшебство не хуже меня. Найти кого-либо по магическим следам - пара пустяков, если есть желание. А ей этого не занимать, не так ли?
- Чтоб ты провалился, - только смогла выдавить Реджина, подбирая юбки и послушно следуя за направившимся в лес цыганом.
2.
- А ну, стоять! - грозный окрик заставил путников замереть. - Кто такие? Предъявить подорожные грамоты!
- Но, добрый господин, мы всего лишь бедные цыгане, - залебезил согнутый почти вдвое мужчина, всем телом опираясь на посох. Он просительно склонился перед всадниками и толкнул в бок молодую красавицу, видимо, от удивления забывшую свое положение. Она неохотно присела в реверансе, не опуская, однако, гордого взгляда зеленых глаз.
- Откуда таким штукам учена? - подозрительно нахмурился всадник. - Феб! - окликнул он второго молодого человека. - Осмотри-ка этих двоих! - он многозначительно причмокнул, рассматривая соблазнительное декольте цыганки.
- О мой господин, умоляю вас! Она молода и глупа, где ей знать, как вести себя с такими благородными и храбрыми рыцарями! - воскликнул мужчина, просительно протягивая руки всадникам. - Это всего лишь моя несчастная дочь, Эсмеральда. На ярмарках развлекает людей шутками да танцами, оттуда и знает, как правильно приседать...
- Танцовщица! Ну а ты, красавчик? - хохотнул первый всадник. - Небось, только милостыню собирать горазд. Как скрючился-то, старый хрыч! И все же не помешает обыскать красотку, а, Феб?
- Не стоит так общаться с дамами, - возразил второй, заметив, как от гнева побелело лицо цыганки.
- С дамами! - продолжал давиться утробным смехом первый. - Я живот сейчас надорву! Ее Нищее Величество! Кстати, - он икнул и посерьезнел, - знаете ли вы, на чьих землях находитесь?
- Мы слышали, мой господин, что это владения Злой Королевы...
- Уже нет! И советую тебе запомнить, горбун, - всадник прищурился и громко продолжил, - это земли нового короля Джеймса и его дочери, законной наследницы трона, Эммы Спасительницы!
- Что с ней? - удивленно воскликнул Феб, заметив, как при этих словах девушка покачнулась и едва не упала, уцепившись за лохмотья отца.
- Моя дочь устала от длинной дороги, мой добрый господин, - цыган помог девушке выпрямиться, однако лица Эсмеральда так и не подняла.
- Тогда ее порадует известие, что деревня всего в получасе пути отсюда, - улыбнулся Феб. - Я буду счастлив посетить ваше представление, так что до скорой встречи!
Он ободряюще улыбнулся, но цыганка, застыв, не ответила на прощание.
- Ну, пошла! - первый всадник хотел что-то добавить, но Феб, подхватив под уздцы его коня, уже понукал лошадей.
- Горбун и красотка! Вот так парочка! - через несколько минут до слуха цыгана едва доносился приглушенный хохот.
- С ума сошла?! - Румпельштильцхен с силой встряхнул Реджину, как тряпичную куклу. - Что на тебя нашло?! Ты не королева, ты цыганка, еще меньше, чем никто!
- Я не могу! - внезапно огрызнулась Реджина, вырываясь из рук Темного. - Не могу, просто не могу! Эти земли - мои праву! Мои и только мои! - злые слезы скатились по щекам.
Не говоря ни слова, Румпельштильцхен смотрел, как Реджина, обхватив себя руками, пытается успокоиться.
- Моя мать посвятила жизнь тому, чтобы я стала Королевой, - с трудом овладевая собой, продолжила она. - И я в свое время отдала ради этого все, пожертвовала любовью, счастьем, собой - всем, что имела... Тебе ли не знать? Корона принадлежит мне, понимаешь?! - задохнувшись, Реджина замолчала. - Кора завещала мне править. И теперь, когда у меня не осталось ни близких, ни любви, ни даже сына, они отнимают последнее...
Она обернулась и встретилась взглядом с Румпельштильцхеном. Против обыкновения, он не смеялся над ней, только молчал, сжав губы в тонкую линию.
- Ты тоже утратил близких... и знаешь, что значит потерять все самое дорогое. Знаешь, как это тяжело, когда весь мир против тебя, - Реджина всмотрелась в его лицо, пытаясь понять, какие чувства спрятаны за бесстрастной маской Темного. - Румпельштильцхен, ты поможешь мне?
- Да, - он кивнул, откинул со лба пряди черных с проседью волос. - Я готов следовать твоей воле.
- Конечно, - Реджина отступила на шаг, зло усмехнулась, - дело только в кинжале, не так ли?
Она положила руку себе на живот, медленно провела рукой сверху вниз.
- Пока он здесь, ты будешь меня слушаться.
- Да, - снова кивнул Румпельштильцхен. - Это одна из причин.
- Одна из причин? - недоверчиво переспросила Реджина, пытаясь найти подвох. Но не похоже было, чтоб Румпельштильцхен насмехался, и она не рискнула больше расспрашивать.
- Идем, - Королева неловко улыбнулась. - Еще час до деревни.
3.
Все началось точно так же, как в самом банальном рассказе самого типичного завсегдатая самого дешевого кабака, куда старый горбун с красавицей-дочерью заглянули отдохнуть с дороги.
Слишком привлекательная цыганочка и неспособный постоять за нее папаша - ну какой мужчина тут удержится, особенно после пары бутылок крепкого эля?
Конечно, старый цыган пытался вмешаться, и конечно, ему здорово перепало. Хотя не таким и хлипким, как думали, горбун-то оказался. Но куда ему против братьев-лесорубов устоять! Все четверо как на подбор, ладные да высокие. Навалились разом, да и вытащили горбуна на площадь. Привязали к позорному столбу, вот и стоит теперь, дергается на потеху деревенскому люду.
Приблизительно так подвыпивший погонщик объяснил своему запоздавшему собрату, с чего это народ так расшумелся.
- Смотри-смотри, как зло зыркает, - шепнул первый, - того и гляди, цепь грызть начнет!
- А отродье его, поди, тоже привязать надобно! - отвечал второй погонщик, косясь на вырывающуюся цыганку. - Больно дикая!
- Ох, я бы поостерегся да таким волком не глядел! - крикнул кто-то из толпы. - До греха доводишь, горбун!
Ропот пронесся среди людей, все заволновались, плотнее сжались вокруг столба.
Цыган гордо и зло оскалился, и тогда говоривший здоровяк бросил первый камень. Он попал по лицу мужчины, и из рассеченной брови на лицо мелким бисером закапала кровь. Толпа взревела, и в общем гаме было не разобрать крика молодой цыганки. Вслед за первым в горбуна полетел второй, затем третий камень. Он корчился, пытаясь увернуться хотя бы от части ударов, но лохмотья быстро стали покрываться красными пятнами, а тупые удары о тело раздавались все чаще.
Внезапно красавица-цыганка, рванувшись с неженской силой, оказалась у столба. Она прикрыла собой отца, и люди удивленно притихли.
- Пошла прочь от урода! - вдруг раздался режущий голос из толпы. - Смотрите, смотрите все! Это же ведьма, как пить дать! А горбун - ее любовник!
Многие нерешительно переминались с ноги на ногу, колеблясь, и уже другая женщина заголосила:
- Ишь, как вырядилась, черномазое отродье! Мужчин наших соблазнять пришла? Точно ведьма! Смерть колдунье!
- Смерть горбуну, смерть колдунье! - подхватил многоголосый вой, и десятки рук поднялись в воздух.
- Реджина? - пересохшие губы плохо слушались, но Румпельштильцхен яростно огрызался на крики толпы. - Я бы настоятельно советовал тебе бежать отсюда к чертовой матери, дорогуша.
Королева, словно не слыша воплей озверевших людей, вздрогнула, когда метко пущенный камень угодил ей в спину. Она смотрела отрешенно, словно вглядывалась внутрь самой себя.
Еще один сильный удар, и женщина споткнулась, на мгновение повиснув на "отце", но тут же выпрямилась.
- Уходи! - хрипло крикнул Румпельштильцхен, расширенными зрачками всматриваясь в ее лицо, но Реджина только сильнее сомкнула свои руки на его руках.
- Я всегда была упрямой ученицей, не находишь? - она внезапно подняла взгляд на Темного, и ее губы искривила недобрая усмешка. - И вряд ли изменюсь сейчас.
Сцепив зубы, чтобы сдержать стон, Румпельштильцхен смотрел на Королеву, словно загипнотизированный.
- Я больше не могу, - Реджина невольно всхлипнула от боли. - Они не оставляют выбора... Тебе придется применить магию, Румпель, даже если придется открыть свое лицо. Уничтожь их, убей всех!
- С радостью, дорогуша, - голос Румпельштильцхена походил на шипение змеи, и люди невольно попятились под его пронзительным, полным ненависти взглядом.
- Стоять! А ну прекратили, ублюдки! - громкий голос остановил Темного за секунду до того, как было бы уже поздно. - Именем короля я вас линчую! Самосуд карается казнью, свиньи вы безмозглые!
Реджина облегченно вздохнула и потеряла сознание.
4.
Холодные капли воды защекотали кожу, и Реджина недовольно поморщилась. Кажется, она лежала на кровати и... рядом был кто-то еще. Сердце пропустило пару ударов, и Королева, дико озираясь, попыталась вскочить на ноги.
- Тише, тише, - ласковый голос явно хотел ее успокоить, но, так как этот голос не принадлежал Румпельштильцхену, Реджина продолжала вырываться.
- Да прекрати ты! - наконец, человек потерял терпение, и тут же Реджина поняла, отчего голос казался знакомым.
- Феб? - неуверенно уточнила она и огляделась.
Комната явно принадлежала небогатому постоялому двору, а сама она, полураздетая, оказалась лежащей на кровати. Рядом стоял кувшин с водой и, судя по промокшей одежде, Феб с его помощью довольно долго пытался разбудить "цыганку".
- Наконец-то! - солдат довольно улыбнулся, вскочил, отвесив небрежный поклон. - Разрешите представится, капитан королевской гвардии, Феб де Шатопер! Для тебя, красотка, просто Феб, - вкрадчиво продолжил он, явно любуясь сам собой.
Капитан и правда был хорош: высокий, статный, белокурый, с той характерной искренней улыбкой, которая убеждала самых строгих матерей, что их дочери в полной безопасности рядом с ослепительным благородным рыцарем.
- Какая честь, - негромко пробормотала Реджина. - Черт, как больно, - она попыталась приподняться, но тут же замерла, стараясь не шевелиться лишний раз.
- Со мной ты в безопасности! - Феб продолжал самозабвенно говорить, словно произнося речь перед сотней восторженных слушателей. - Я спас тебя от верной смерти, но не жду слов благодарности. Понимаю, ты всего лишь цыганка, не способная должным образом выразить свое восхищение, и все же... - в полумраке глаза капитана масляно заблестели, - у тебя есть кое-что, что могло бы стать достойной наградой храбрецу.
В два шага Феб оказался рядом с потрясенной Реджиной, склонился, приблизившись к ее лицу. От него сильно несло чесноком, конским потом и пивом, и Реджина в ужасе забилась в самый дальний угол кровати.
- Ты очень красива, Эраль... Смерда... Какое сложное имя, - пробормотал Феб, пододвигаясь еще ближе. - Как насчет поцелуя, а, цыганочка?
- Да как ты смеешь! - Реджина, вложив в пощечину все, что думала о "спасителе", наотмашь ударила Феба. - Пошел вон, пока жив! - страх наконец сменился злостью, и Реджина, не обращая внимания на взвывшую во всем теле боль, вскочила на ноги.
- Ты, неблагодарная шлюшка, - прорычал Феб, поднимаясь с кровати. Он медленно, словно хищное животное, подкрадывался ближе, и Реджина была вынуждена отступить в угол. - Не хочешь по-хорошему? Пеняй на себя!
- Помог... - только успела выдавить женщина, как он зажал ее рот ладонью, быстро и грубо сдирая остатки одежды.
- Хороша, чертовка, - Феб довольно засопел.
Перед глазами Реджины плясали черные точки. Отбиваясь изо всех сил, она чувствовала, как он побеждает и тащит ее к кровати. Паника готова была охватить Королеву, и тут в голове мелькнула спасительная мысль. Судорожно сопротивляясь, она вслепую лихорадочно шарила рукой рядом с подушками, и, наконец, пальцы сомкнулись на нужном предмете.
- Получай, сволочь! - отчаянный крик Реджины смешался с воплем Феба, когда тяжелый кувшин опустился ему на голову.
Как будто не в состоянии поверить в произошедшее, Феб медленно рухнул на колени, нелепым мешком распростерся на потертом ковре в окружении глиняных осколков. Тяжело дыша, Реджина смотрела на неудавшегося насильника. Он не шевелился, и Реджина, с трудом преодолевая отвращение, коснулась сонной артерии.
Мертв.
Страх перед содеянным всего на секунду холодной иглой уколол сердце, и к Королеве быстро вернулась способность трезво мыслить. Судя по доносящимся снизу пьяным песням, в таверне гуляют его приятели, и кто знает, сколько их там. Королева распахнула окно: так и есть, не слишком высоко, и если спуститься на навес, то вполне можно спрыгнуть, не поломав ног.
Выбраться, найти Румпельштильцхена, бежать. Казалось бы, как все просто!
Королева обернулась и в последний раз взглянула на Феба. Остатки воды из разбитого кувшина мешались с кровью, все еще сочащейся из жуткой раны на лбу. Реджина вдруг усмехнулась и осторожно, стараясь не запачкаться, приблизилась.
- Тебе это больше не понадобится, малыш, - пробормотала она, обшаривая карманы трупа. Мешочек, привязанный к поясу, многообещающе зазвенел.
- Назовем это компенсацией, - Реджина потрепала мертвеца по волосам и решительно распахнула окно.
Лезть было страшно, но она продолжала карабкаться вниз по деревянному покрытию, стараясь не издавать лишних звуков. Сердце бешено стучало, но в конце концов Реджина все же добралась до края и, напрягая остатки сил, повисла на руках. "Хорошо, что ночь безлунная", - мысленно поблагодарила она фортуну.
Реджина зажмурилась и отпустила руки.
- Ох! - у нее невольно вырвался сдавленный писк, но приземление в целом обошлось парой ушибов. В задней части двора, рядом с конюшнями, постояльцы лишний раз не появлялись без нужды, и Реджина еще раз порадовалась своей удаче.
Внезапно со стороны загона донесся хриплый стон, и Реджина замерла.
- Не может быть, - она поспешила на звук, - Румпель? Это ты?
- Вполне может быть, дорогуша, - шатаясь и опираясь всем телом на стену, бесформенная тень поднялась на ноги и превратилась в "цыгана". - Или мне следовало искать сладкую парочку в местной церкви, в компании плачущего от счастья священника? Джентльмены типа Феба предпочитают переходить к сути дела без лишних сантиментов.
- Что с тобой? - ахнула Реджина.
- Я, знаешь ли, не пользуюсь особым расположением красавцев-офицеров, - Румпельштильцхен иронично пожал плечами, - а потому "спасители" не упустили случая поиграть на моих ребрах, как только разогнали прочих желающих. Но это детали. Как... прошло? - он внимательно осмотрел женщину с ног до головы. - Ты долго не показывалась, и я уже начал опасаться, что мне все-таки придется применять магию, дабы спасти свою "Красавицу" от перебравшего с парфюмом "Чудовища".
- Со мной все в порядке, - Реджина гордо вздернула подбородок. - Но стоит поторопиться, пока этого идиота не хватились.
- Прекрасно, - понимающе усмехнулся Румпельштильцхен, - тогда будь так добра подставить плечо помощи своему "папаше", и бежим отсюда как можно скорее. И, дорогуша, не могу сказать что лично мне не нравится подобная картина, но ты бы прикрыла лиф.
5.
- Просто чудесно! Патрули, грязь, голод - как будто мы и без того мало пережили, - Реджина поерзала на жесткой подстилке, пытаясь устроиться поудобнее. - Не хватало только окоченеть от холода!
Костер догорал, и она старалась придвинуться как можно ближе, но мороз уже пощипывал кожу, обещая только усилиться к утру.
- Осталось пройти всего ничего. Завтра-послезавтра пересечем границу королевства, - Румпельштильцхен сложил руки за головой, закинул ногу на ногу, - а пока что придется потерпеть, дорогуша. Не для того мы столько прошли, чтобы Эмма засекла нас на самом финише.
- Я понимаю, просто... - Реджина подышала на покрасневшие пальцы, пытаясь их согреть, - кажется, я на пределе.
В лесной тишине то и дело тоскливо кричали какие-то птицы, а огромные бесформенные тени нависали над путниками, будто пытаясь схватить и сотворить с ними нечто страшное. Но и Реджина, и Румпельштильцхен давно привыкли к ночному лесу, и в крохотном мирке, куда хватало света костра, чувствовали себя в безопасности. Безлунная хмурая ночь создавала иллюзию невесомости, когда кажется, что весь мир провалился в тартарары, и в живых остались только двое, окруженные черной пустотой небытия.
- Румпель, - окликнула Реджина после долгой паузы.
Он повернулся и вопросительно приподнял брови.
- Расскажи мне о матери. Какая она была до того, как... потеряла сердце?
Румпельштильцхен долго не отвечал. Потрескивал хворост, Реджина тихо ждала.
- Она была прекрасна, - наконец медленно проговорил он. - Сильная, гордая, решительная. Намного больше, чем дочь мельника и даже больше, чем дочь короля. Кора принадлежала к тем людям, которые оставляет глубокий след после себя.
- Ты любил ее, - негромко сказала Реджина, не сводя глаз с Темного.
Румпельштильцхен признал ее правоту молчанием.
- Постой... почему же тогда не сработал поцелуй истинной любви? - Реджина нахмурилась. - Это не было взаимное чувство?
- Я бы намного меньше жалел о ее утрате, если бы это было так, - Румпельштильцхен перевел взгляд на ущербный полумесяц, на мгновение показавшийся из-за серых облаков. - Но для того, чтобы вырвать сердце из груди, нужны действительно весомые причины. Нет, дорогуша, просто Кора не желала, чтобы проклятье спало. Она любила не трусливого бедняка, а могущественного Темного.
- И кто ты сейчас? - Реджина приподнялась на локте, стараясь уловить выражение лица Румпельштильцхена.
- Я? - широко открытыми глазами он вглядывался в ночь, будто искал там ответ.
- Да, кто ты теперь? Не похож на того, прежнего, но и не могущественный Темный, который когда-то, много лет назад учил меня магии, - Реджина опустилась на подстилку, устало, как кошка, потянулась. - И не мистер Голд из ломбарда. Как давно это было... Пытаюсь понять...
Издали донесся раскат грома, и Румпельштильцхен нахмурился:
- Боюсь, гроза... - он замолчал, заметив, что Реджина заснула.
Румпельштильцхен задержался взглядом на ее лице, таком спокойном и беззащитном во сне. Сложно было понять, что за мысли одолевали Темного, но вот он, наконец, улыбнулся и закрыл глаза.
читать дальше
1.
- Немедленно вернуться в строй! - Реджина в отчаянии оглядела остатки когда-то могущественной армии. Люди, побросав оружие, бежали с поля боя, а те, кто не мог бежать, ползли, хромали, ковыляли, кто как мог, прочь от кровавого месива бойни.
"Что мне делать, мама?!", - в голове промелькнула отчаянная мольба, и Королева закрыла уставшие глаза.
Проклятая Белоснежка! Даже мертвая, она мешала Реджине жить. Это из-за нее в народе ширились слухи о златовласой Спасительнице и о скорой победе Прекрасного Принца. Живая Белоснежка была опасна, мертвая - опасна вдвойне.
Вначале недовольство проникало в народ сплетнями, но Реджина не обращала особого внимания на базарные пересуды. Потом, день за днем, неделя за неделей, люди начали покидать дома. Землепашцы, преступники, нищие, бродяги - Зачарованный лес принимал всех. Там, как доносчики рассказывали Королеве, прятался овдовевший Принц, собирая по крупицам свою армию. И даже тогда Реджина не придала особого значения происходящему. Безоружные бродяги, торгаши и мельники? Что с них взять!
В первый раз захолонуло сердце Королевы, когда бесследно исчез ее полк, направленный на усмирение беспорядков на окраине королевства. Солдаты ушли и не вернулись, а спустя неделю среди горожан пробежали слухи о государственной измене, и Реджина внимательнее всмотрелась в лица своих солдат. Всмотрелась - и испугалась. "Предатели!", - хотелось ей крикнуть в лживые лица, но она сдержалась.
В конце концов, на ее стороне Румпельштильцхен, а значит изменники будут наказаны, и наказаны жестоко.
Королева не учла одного - всего лишь одного - Эммы. Порождение вечной любви, волшебство в чистом виде. Королевство было ее миром, миром магии, где благородные сердца могли обрести силу, способную противостоять даже Темному.
Теперь Реджина платила за свою небрежность жизнями подданных.
- Ну, дорогуша, предлагаю отступать, - Румпельштильцхен на взмыленном коне появился откуда-то справа, осмотрел поле боя с высоты их ставки на холме. Черные камзолы воинов Королевы, словно тонкая кружевная кайма, все шире рассеивались по полю, уступая победу рыцарям в белом. А над всем этим, столкнувшись в высоком небе, радужное сияние яростно боролось с наплывающей клубами тьмой.
- Это все, на что ты способен? - сквозь зубы прошипела Реджина, не отрывая взгляда от битвы в воздухе. Тьма медленно, но отступала, и ненавистный теплый свет охватывал все больше земель.
- Тебе всегда мало, - Румпельштильцхен проследил за взглядом Королевы. - Наша милая Эмма - особый случай. Ты допустила большую ошибку, дорогуша, - убила ее мать. Теперь она не просто избранная, она - отчаявшаяся душа, а такая способна на многое. Предположим, я встречусь с Эммой один-на-один, и даже имею немалые шансы победить, - Румпельштильцхен жестом остановил радостный возглас Реджины, - а потом? Будучи несколько занятым с нашей новоявленной волшебницей, я не смогу тебя защитить, и Принц доберется сюда в считанные минуты. Мне описать, что он сделает с тобой, дорогуша?
- Догадываюсь, - Реджина мрачно кивнула. - И что ты предлагаешь?
- Как я уже говорил, отступать. Пока что, - Румпельштильцхен пожал плечами в ответ на презрительный взгляд Королевы, - следует бежать и скрыться. Но потом... - он многозначительно поднял палец, - потом, восстановив силы, уже готовые к новым... обстоятельствам, мы вернемся. Непременно вернемся, дорогуша, - Румпельштильцхен смотрел вдаль, туда, где располагался лагерь противников.
Его внимание приковывал мальчик, сидящий под дубом рядом с палаткой Прекрасного Принца. Генри - последнее напоминание о Бэе. Мальчик вскочил на ноги и протянул руку тому, кто вышел из-за холщовой занавеси. Румпель вздрогнул от ненависти. Эмма - женщина, из-за которой его сын погиб в далеком Неверлэнде.
Она подняла голову, ее взгляд скользнул вдоль голов сражающихся и остановился на Румпельштильцхене так, как будто она тоже видела его за многие километры.
- Пора уходить, - сморгнув наваждение, Темный обратился к Реджине, - у нас мало времени.
- Предлагаешь бежать... вот так? - Королева критически посмотрела на Румпельштильцхена. - Первая же засада пустит нам стрелы в спины.
- Ты совсем потеряла веру, дорогуша, - Темный развернул коня прочь, и Королева последовала за ним. - Помнишь свой крестьянский опыт? - он хихикнул и щелкнул пальцами.
- Ты, должно быть, шутишь! - Реджина едва не выронила зеркало. На нее смотрела смазливая цыганка в довольно грязных, неприлично открытых и ярких тряпках.
- Кстати, их тоже придется оставить, - Румпельштильцхен спрыгнул со своего скакуна, - цыгане хоть и любят коней, но паре воришек вроде нас такие красавцы не по карману.
- Воришек?! - Королева гневно обернулась, но тут же расхохоталась. - Так вот каким ты был раньше!
На нее смотрел человек, чем-то напоминающий мистера Голда, но совсем не того, к которому Реджина привыкла в Сторибруке. Грязный, оборванный, горбатый, со слипшимися прядями волос и выгоревшей дочерна кожей, Румпельштильцхен теперь и правда походил на кочевого цыгана.
- Рад, что ты не утратила способности радоваться жизни, дорогуша, - ухмыльнулся он, - так как у меня есть кое-что, что может тебя расстроить. Если ты позабыла, в чужом обличье магия нам не подвластна.
- Ты же...
- Но-но-но, - Румпельштильцхен протестующе поднял ладонь. - В любом случае, я не советовал бы пользоваться магией без крайней необходимости. Эмма наконец овладела своими способностями и учует волшебство не хуже меня. Найти кого-либо по магическим следам - пара пустяков, если есть желание. А ей этого не занимать, не так ли?
- Чтоб ты провалился, - только смогла выдавить Реджина, подбирая юбки и послушно следуя за направившимся в лес цыганом.
2.
- А ну, стоять! - грозный окрик заставил путников замереть. - Кто такие? Предъявить подорожные грамоты!
- Но, добрый господин, мы всего лишь бедные цыгане, - залебезил согнутый почти вдвое мужчина, всем телом опираясь на посох. Он просительно склонился перед всадниками и толкнул в бок молодую красавицу, видимо, от удивления забывшую свое положение. Она неохотно присела в реверансе, не опуская, однако, гордого взгляда зеленых глаз.
- Откуда таким штукам учена? - подозрительно нахмурился всадник. - Феб! - окликнул он второго молодого человека. - Осмотри-ка этих двоих! - он многозначительно причмокнул, рассматривая соблазнительное декольте цыганки.
- О мой господин, умоляю вас! Она молода и глупа, где ей знать, как вести себя с такими благородными и храбрыми рыцарями! - воскликнул мужчина, просительно протягивая руки всадникам. - Это всего лишь моя несчастная дочь, Эсмеральда. На ярмарках развлекает людей шутками да танцами, оттуда и знает, как правильно приседать...
- Танцовщица! Ну а ты, красавчик? - хохотнул первый всадник. - Небось, только милостыню собирать горазд. Как скрючился-то, старый хрыч! И все же не помешает обыскать красотку, а, Феб?
- Не стоит так общаться с дамами, - возразил второй, заметив, как от гнева побелело лицо цыганки.
- С дамами! - продолжал давиться утробным смехом первый. - Я живот сейчас надорву! Ее Нищее Величество! Кстати, - он икнул и посерьезнел, - знаете ли вы, на чьих землях находитесь?
- Мы слышали, мой господин, что это владения Злой Королевы...
- Уже нет! И советую тебе запомнить, горбун, - всадник прищурился и громко продолжил, - это земли нового короля Джеймса и его дочери, законной наследницы трона, Эммы Спасительницы!
- Что с ней? - удивленно воскликнул Феб, заметив, как при этих словах девушка покачнулась и едва не упала, уцепившись за лохмотья отца.
- Моя дочь устала от длинной дороги, мой добрый господин, - цыган помог девушке выпрямиться, однако лица Эсмеральда так и не подняла.
- Тогда ее порадует известие, что деревня всего в получасе пути отсюда, - улыбнулся Феб. - Я буду счастлив посетить ваше представление, так что до скорой встречи!
Он ободряюще улыбнулся, но цыганка, застыв, не ответила на прощание.
- Ну, пошла! - первый всадник хотел что-то добавить, но Феб, подхватив под уздцы его коня, уже понукал лошадей.
- Горбун и красотка! Вот так парочка! - через несколько минут до слуха цыгана едва доносился приглушенный хохот.
- С ума сошла?! - Румпельштильцхен с силой встряхнул Реджину, как тряпичную куклу. - Что на тебя нашло?! Ты не королева, ты цыганка, еще меньше, чем никто!
- Я не могу! - внезапно огрызнулась Реджина, вырываясь из рук Темного. - Не могу, просто не могу! Эти земли - мои праву! Мои и только мои! - злые слезы скатились по щекам.
Не говоря ни слова, Румпельштильцхен смотрел, как Реджина, обхватив себя руками, пытается успокоиться.
- Моя мать посвятила жизнь тому, чтобы я стала Королевой, - с трудом овладевая собой, продолжила она. - И я в свое время отдала ради этого все, пожертвовала любовью, счастьем, собой - всем, что имела... Тебе ли не знать? Корона принадлежит мне, понимаешь?! - задохнувшись, Реджина замолчала. - Кора завещала мне править. И теперь, когда у меня не осталось ни близких, ни любви, ни даже сына, они отнимают последнее...
Она обернулась и встретилась взглядом с Румпельштильцхеном. Против обыкновения, он не смеялся над ней, только молчал, сжав губы в тонкую линию.
- Ты тоже утратил близких... и знаешь, что значит потерять все самое дорогое. Знаешь, как это тяжело, когда весь мир против тебя, - Реджина всмотрелась в его лицо, пытаясь понять, какие чувства спрятаны за бесстрастной маской Темного. - Румпельштильцхен, ты поможешь мне?
- Да, - он кивнул, откинул со лба пряди черных с проседью волос. - Я готов следовать твоей воле.
- Конечно, - Реджина отступила на шаг, зло усмехнулась, - дело только в кинжале, не так ли?
Она положила руку себе на живот, медленно провела рукой сверху вниз.
- Пока он здесь, ты будешь меня слушаться.
- Да, - снова кивнул Румпельштильцхен. - Это одна из причин.
- Одна из причин? - недоверчиво переспросила Реджина, пытаясь найти подвох. Но не похоже было, чтоб Румпельштильцхен насмехался, и она не рискнула больше расспрашивать.
- Идем, - Королева неловко улыбнулась. - Еще час до деревни.
3.
Все началось точно так же, как в самом банальном рассказе самого типичного завсегдатая самого дешевого кабака, куда старый горбун с красавицей-дочерью заглянули отдохнуть с дороги.
Слишком привлекательная цыганочка и неспособный постоять за нее папаша - ну какой мужчина тут удержится, особенно после пары бутылок крепкого эля?
Конечно, старый цыган пытался вмешаться, и конечно, ему здорово перепало. Хотя не таким и хлипким, как думали, горбун-то оказался. Но куда ему против братьев-лесорубов устоять! Все четверо как на подбор, ладные да высокие. Навалились разом, да и вытащили горбуна на площадь. Привязали к позорному столбу, вот и стоит теперь, дергается на потеху деревенскому люду.
Приблизительно так подвыпивший погонщик объяснил своему запоздавшему собрату, с чего это народ так расшумелся.
- Смотри-смотри, как зло зыркает, - шепнул первый, - того и гляди, цепь грызть начнет!
- А отродье его, поди, тоже привязать надобно! - отвечал второй погонщик, косясь на вырывающуюся цыганку. - Больно дикая!
- Ох, я бы поостерегся да таким волком не глядел! - крикнул кто-то из толпы. - До греха доводишь, горбун!
Ропот пронесся среди людей, все заволновались, плотнее сжались вокруг столба.
Цыган гордо и зло оскалился, и тогда говоривший здоровяк бросил первый камень. Он попал по лицу мужчины, и из рассеченной брови на лицо мелким бисером закапала кровь. Толпа взревела, и в общем гаме было не разобрать крика молодой цыганки. Вслед за первым в горбуна полетел второй, затем третий камень. Он корчился, пытаясь увернуться хотя бы от части ударов, но лохмотья быстро стали покрываться красными пятнами, а тупые удары о тело раздавались все чаще.
Внезапно красавица-цыганка, рванувшись с неженской силой, оказалась у столба. Она прикрыла собой отца, и люди удивленно притихли.
- Пошла прочь от урода! - вдруг раздался режущий голос из толпы. - Смотрите, смотрите все! Это же ведьма, как пить дать! А горбун - ее любовник!
Многие нерешительно переминались с ноги на ногу, колеблясь, и уже другая женщина заголосила:
- Ишь, как вырядилась, черномазое отродье! Мужчин наших соблазнять пришла? Точно ведьма! Смерть колдунье!
- Смерть горбуну, смерть колдунье! - подхватил многоголосый вой, и десятки рук поднялись в воздух.
- Реджина? - пересохшие губы плохо слушались, но Румпельштильцхен яростно огрызался на крики толпы. - Я бы настоятельно советовал тебе бежать отсюда к чертовой матери, дорогуша.
Королева, словно не слыша воплей озверевших людей, вздрогнула, когда метко пущенный камень угодил ей в спину. Она смотрела отрешенно, словно вглядывалась внутрь самой себя.
Еще один сильный удар, и женщина споткнулась, на мгновение повиснув на "отце", но тут же выпрямилась.
- Уходи! - хрипло крикнул Румпельштильцхен, расширенными зрачками всматриваясь в ее лицо, но Реджина только сильнее сомкнула свои руки на его руках.
- Я всегда была упрямой ученицей, не находишь? - она внезапно подняла взгляд на Темного, и ее губы искривила недобрая усмешка. - И вряд ли изменюсь сейчас.
Сцепив зубы, чтобы сдержать стон, Румпельштильцхен смотрел на Королеву, словно загипнотизированный.
- Я больше не могу, - Реджина невольно всхлипнула от боли. - Они не оставляют выбора... Тебе придется применить магию, Румпель, даже если придется открыть свое лицо. Уничтожь их, убей всех!
- С радостью, дорогуша, - голос Румпельштильцхена походил на шипение змеи, и люди невольно попятились под его пронзительным, полным ненависти взглядом.
- Стоять! А ну прекратили, ублюдки! - громкий голос остановил Темного за секунду до того, как было бы уже поздно. - Именем короля я вас линчую! Самосуд карается казнью, свиньи вы безмозглые!
Реджина облегченно вздохнула и потеряла сознание.
4.
Холодные капли воды защекотали кожу, и Реджина недовольно поморщилась. Кажется, она лежала на кровати и... рядом был кто-то еще. Сердце пропустило пару ударов, и Королева, дико озираясь, попыталась вскочить на ноги.
- Тише, тише, - ласковый голос явно хотел ее успокоить, но, так как этот голос не принадлежал Румпельштильцхену, Реджина продолжала вырываться.
- Да прекрати ты! - наконец, человек потерял терпение, и тут же Реджина поняла, отчего голос казался знакомым.
- Феб? - неуверенно уточнила она и огляделась.
Комната явно принадлежала небогатому постоялому двору, а сама она, полураздетая, оказалась лежащей на кровати. Рядом стоял кувшин с водой и, судя по промокшей одежде, Феб с его помощью довольно долго пытался разбудить "цыганку".
- Наконец-то! - солдат довольно улыбнулся, вскочил, отвесив небрежный поклон. - Разрешите представится, капитан королевской гвардии, Феб де Шатопер! Для тебя, красотка, просто Феб, - вкрадчиво продолжил он, явно любуясь сам собой.
Капитан и правда был хорош: высокий, статный, белокурый, с той характерной искренней улыбкой, которая убеждала самых строгих матерей, что их дочери в полной безопасности рядом с ослепительным благородным рыцарем.
- Какая честь, - негромко пробормотала Реджина. - Черт, как больно, - она попыталась приподняться, но тут же замерла, стараясь не шевелиться лишний раз.
- Со мной ты в безопасности! - Феб продолжал самозабвенно говорить, словно произнося речь перед сотней восторженных слушателей. - Я спас тебя от верной смерти, но не жду слов благодарности. Понимаю, ты всего лишь цыганка, не способная должным образом выразить свое восхищение, и все же... - в полумраке глаза капитана масляно заблестели, - у тебя есть кое-что, что могло бы стать достойной наградой храбрецу.
В два шага Феб оказался рядом с потрясенной Реджиной, склонился, приблизившись к ее лицу. От него сильно несло чесноком, конским потом и пивом, и Реджина в ужасе забилась в самый дальний угол кровати.
- Ты очень красива, Эраль... Смерда... Какое сложное имя, - пробормотал Феб, пододвигаясь еще ближе. - Как насчет поцелуя, а, цыганочка?
- Да как ты смеешь! - Реджина, вложив в пощечину все, что думала о "спасителе", наотмашь ударила Феба. - Пошел вон, пока жив! - страх наконец сменился злостью, и Реджина, не обращая внимания на взвывшую во всем теле боль, вскочила на ноги.
- Ты, неблагодарная шлюшка, - прорычал Феб, поднимаясь с кровати. Он медленно, словно хищное животное, подкрадывался ближе, и Реджина была вынуждена отступить в угол. - Не хочешь по-хорошему? Пеняй на себя!
- Помог... - только успела выдавить женщина, как он зажал ее рот ладонью, быстро и грубо сдирая остатки одежды.
- Хороша, чертовка, - Феб довольно засопел.
Перед глазами Реджины плясали черные точки. Отбиваясь изо всех сил, она чувствовала, как он побеждает и тащит ее к кровати. Паника готова была охватить Королеву, и тут в голове мелькнула спасительная мысль. Судорожно сопротивляясь, она вслепую лихорадочно шарила рукой рядом с подушками, и, наконец, пальцы сомкнулись на нужном предмете.
- Получай, сволочь! - отчаянный крик Реджины смешался с воплем Феба, когда тяжелый кувшин опустился ему на голову.
Как будто не в состоянии поверить в произошедшее, Феб медленно рухнул на колени, нелепым мешком распростерся на потертом ковре в окружении глиняных осколков. Тяжело дыша, Реджина смотрела на неудавшегося насильника. Он не шевелился, и Реджина, с трудом преодолевая отвращение, коснулась сонной артерии.
Мертв.
Страх перед содеянным всего на секунду холодной иглой уколол сердце, и к Королеве быстро вернулась способность трезво мыслить. Судя по доносящимся снизу пьяным песням, в таверне гуляют его приятели, и кто знает, сколько их там. Королева распахнула окно: так и есть, не слишком высоко, и если спуститься на навес, то вполне можно спрыгнуть, не поломав ног.
Выбраться, найти Румпельштильцхена, бежать. Казалось бы, как все просто!
Королева обернулась и в последний раз взглянула на Феба. Остатки воды из разбитого кувшина мешались с кровью, все еще сочащейся из жуткой раны на лбу. Реджина вдруг усмехнулась и осторожно, стараясь не запачкаться, приблизилась.
- Тебе это больше не понадобится, малыш, - пробормотала она, обшаривая карманы трупа. Мешочек, привязанный к поясу, многообещающе зазвенел.
- Назовем это компенсацией, - Реджина потрепала мертвеца по волосам и решительно распахнула окно.
Лезть было страшно, но она продолжала карабкаться вниз по деревянному покрытию, стараясь не издавать лишних звуков. Сердце бешено стучало, но в конце концов Реджина все же добралась до края и, напрягая остатки сил, повисла на руках. "Хорошо, что ночь безлунная", - мысленно поблагодарила она фортуну.
Реджина зажмурилась и отпустила руки.
- Ох! - у нее невольно вырвался сдавленный писк, но приземление в целом обошлось парой ушибов. В задней части двора, рядом с конюшнями, постояльцы лишний раз не появлялись без нужды, и Реджина еще раз порадовалась своей удаче.
Внезапно со стороны загона донесся хриплый стон, и Реджина замерла.
- Не может быть, - она поспешила на звук, - Румпель? Это ты?
- Вполне может быть, дорогуша, - шатаясь и опираясь всем телом на стену, бесформенная тень поднялась на ноги и превратилась в "цыгана". - Или мне следовало искать сладкую парочку в местной церкви, в компании плачущего от счастья священника? Джентльмены типа Феба предпочитают переходить к сути дела без лишних сантиментов.
- Что с тобой? - ахнула Реджина.
- Я, знаешь ли, не пользуюсь особым расположением красавцев-офицеров, - Румпельштильцхен иронично пожал плечами, - а потому "спасители" не упустили случая поиграть на моих ребрах, как только разогнали прочих желающих. Но это детали. Как... прошло? - он внимательно осмотрел женщину с ног до головы. - Ты долго не показывалась, и я уже начал опасаться, что мне все-таки придется применять магию, дабы спасти свою "Красавицу" от перебравшего с парфюмом "Чудовища".
- Со мной все в порядке, - Реджина гордо вздернула подбородок. - Но стоит поторопиться, пока этого идиота не хватились.
- Прекрасно, - понимающе усмехнулся Румпельштильцхен, - тогда будь так добра подставить плечо помощи своему "папаше", и бежим отсюда как можно скорее. И, дорогуша, не могу сказать что лично мне не нравится подобная картина, но ты бы прикрыла лиф.
5.
- Просто чудесно! Патрули, грязь, голод - как будто мы и без того мало пережили, - Реджина поерзала на жесткой подстилке, пытаясь устроиться поудобнее. - Не хватало только окоченеть от холода!
Костер догорал, и она старалась придвинуться как можно ближе, но мороз уже пощипывал кожу, обещая только усилиться к утру.
- Осталось пройти всего ничего. Завтра-послезавтра пересечем границу королевства, - Румпельштильцхен сложил руки за головой, закинул ногу на ногу, - а пока что придется потерпеть, дорогуша. Не для того мы столько прошли, чтобы Эмма засекла нас на самом финише.
- Я понимаю, просто... - Реджина подышала на покрасневшие пальцы, пытаясь их согреть, - кажется, я на пределе.
В лесной тишине то и дело тоскливо кричали какие-то птицы, а огромные бесформенные тени нависали над путниками, будто пытаясь схватить и сотворить с ними нечто страшное. Но и Реджина, и Румпельштильцхен давно привыкли к ночному лесу, и в крохотном мирке, куда хватало света костра, чувствовали себя в безопасности. Безлунная хмурая ночь создавала иллюзию невесомости, когда кажется, что весь мир провалился в тартарары, и в живых остались только двое, окруженные черной пустотой небытия.
- Румпель, - окликнула Реджина после долгой паузы.
Он повернулся и вопросительно приподнял брови.
- Расскажи мне о матери. Какая она была до того, как... потеряла сердце?
Румпельштильцхен долго не отвечал. Потрескивал хворост, Реджина тихо ждала.
- Она была прекрасна, - наконец медленно проговорил он. - Сильная, гордая, решительная. Намного больше, чем дочь мельника и даже больше, чем дочь короля. Кора принадлежала к тем людям, которые оставляет глубокий след после себя.
- Ты любил ее, - негромко сказала Реджина, не сводя глаз с Темного.
Румпельштильцхен признал ее правоту молчанием.
- Постой... почему же тогда не сработал поцелуй истинной любви? - Реджина нахмурилась. - Это не было взаимное чувство?
- Я бы намного меньше жалел о ее утрате, если бы это было так, - Румпельштильцхен перевел взгляд на ущербный полумесяц, на мгновение показавшийся из-за серых облаков. - Но для того, чтобы вырвать сердце из груди, нужны действительно весомые причины. Нет, дорогуша, просто Кора не желала, чтобы проклятье спало. Она любила не трусливого бедняка, а могущественного Темного.
- И кто ты сейчас? - Реджина приподнялась на локте, стараясь уловить выражение лица Румпельштильцхена.
- Я? - широко открытыми глазами он вглядывался в ночь, будто искал там ответ.
- Да, кто ты теперь? Не похож на того, прежнего, но и не могущественный Темный, который когда-то, много лет назад учил меня магии, - Реджина опустилась на подстилку, устало, как кошка, потянулась. - И не мистер Голд из ломбарда. Как давно это было... Пытаюсь понять...
Издали донесся раскат грома, и Румпельштильцхен нахмурился:
- Боюсь, гроза... - он замолчал, заметив, что Реджина заснула.
Румпельштильцхен задержался взглядом на ее лице, таком спокойном и беззащитном во сне. Сложно было понять, что за мысли одолевали Темного, но вот он, наконец, улыбнулся и закрыл глаза.