ГЛАВА 4. ЧТО ТЕБЕ ДОРОГО?
читать дальше
1.
И ДАР, И ПРОКЛЯТЬЕ
Земли вечной зимы впечатляли: безбрежное белое полотно на горизонте сливалось с таким же слепящим холодным светом небом. Только льды и снега, изредка прерываемые уродливыми черными шрамами горных пород - бесплодный гранит обнажился в тех местах, где проходили лавины. И снова - только мертвая гладь снегов.
- Моя страна, - голос Снежной Королевы заставил Реджину вздрогнуть. - Проклятый Север, как и жизнь того, кто осмелится связать с ним судьбу.
Реджина, пораженная этими словами, оглянулась. Скрестив на груди белые, словно вырезанные из алебастра руки, Снежная Королева задумчиво смотрела вдаль. Реджине не приходило в голову, что эта женщина, так похожая на мраморное изваяние, может что-либо чувствовать, но, очевидно, это было так.
- Проклятый?
- Да, - лицо Хозяйки, будто фарфоровая маска, не отражало тоски, однако она отчетливо прозвучала в ее голосе. - Полагаю, пора вспомнить о нашем контракте.
"А конкретнее?", - Реджина не успела задать вопрос. Слова колючими снежинками замерли на губах, когда леденящие ладони Королевы цепко опустились на ее плечи.
Реджине на мгновение показалось, что сознание покидает ее: мир подвижной спиралью обернулся вокруг женщины, сливаясь в одну мельтешащую ленту. Сердце провалилось куда-то вниз, и Реджина судорожно попыталась вдохнуть немилосердно жгущий легкие воздух. Реальность, будто кокон, сжалась вокруг Реджины, белым маревом застилая глаза. Панический крик вырвался из горла, и внезапно ее охватил невозможный холод, волчьей пастью вгрызаясь в разом заледеневшее тело.
"Предала?!", - в голове мелькнула страшная догадка. В каждой клеточке отбойным молотком пульсировала, все нарастая, тупая боль. Превознемогая смертельное оцепенение, Реджина нечеловеческим усилием воли протянула руку к смутно виднеющемуся сквозь бурю силуэту Снежной Королевы.
- Ненавижу, - темная кровь вместо со словами вырвалась из потрескавшихся под острыми иголками инея губ, замерзая на них прихотливым узором.
Задыхаясь от режущего ветра, Реджина сконцентрировалась, и на ее ладони зажегся крошечный, упрямый фиолетовый огонек. Он с трудом противостоял бушующей стихии, но все же не гас, разрастаясь все больше.
- Убью... - с последним выходом Реджина отдала все свои силы, пытаясь дотянуться до фигуры, надежно спрятанной за снежной завесой.
В ту же секунду покой и тишина обрушились на нее глухой теплой стеной. Буря мгновенно утихла, будто ее и не было, холод отступил, забрав с собой разъедающую внутренности боль.
Ноги бессильно подломились, и Реджина поломанной куклой упала на колени, едва удерживаясь на краю сознания. Ее била дрожь, но смысл произошедшего постепенно прояснялся, а вместе с этим неизведанное ранее ощущение свободы охватило Реджину: так, как будто она всю жизнь провела в кандалах, и только теперь освободилась.
- Теперь понимаешь, девочка? - голос Королевы прозвучал устало и отрешенно. - Моя магия несет страдания и смерть, именно в этом ее суть. Никто не остановит тебе теперь, но помни - я даю всего один день, пока солнце не сядет за горизонт. Не потрать время впустую.
Реджина медленно поднялась с колен и в упор посмотрела на Снежную Королеву. Та стояла все так же прямо, гордо держа голову, но как будто стала меньше ростом. Гладкая кожа лица на глазах покрылась мелкой сеткой морщин, надменность и жестокость, ранее скрытые за безупречными чертами, проступили яснее. Из голубых глаз исчез тот мистический огонь, что притягивал и манил к себе. Снежная Королева все еще была прекрасна, но это была красота всего лишь человека.
Реджина не могла отвести глаз от этой женщины, внезапно хрупкой и смертной, как любая другая, и ее вдруг охватило неодолимое желание убить Хозяйку. Реджине до безумия захотелось схватить тонкую шею Снежной Королевы, впиться в белую кожу ногтями и изо всех сил давить, сжимать, пока та не хрустнет, как сухое дерево. Реджина сжала зубы, стараясь прогнать дикое искушение.
- Магия попытается овладеть тобой, - Снежная Королева спокойно наблюдала за Реджиной, как опытный врач смотрит на неизбежные мучения пациента. - Черное волшебство коварно.
- Да, - с трудом выдавила она. - Я уже поняла, - кровь отхлынула от щек Реджины, уступая мертвенной бледности.
- Полагаю, это к нам, - Снежная Королева указала на фигурку, через три ступеньки спешащую наверх, на крышу замка. - Я не хотела, чтобы Румпельштильцхен раньше времени появлялся здесь - он мог помешать обряду. Как странно, что Темный волнуется о каком-то человеке...
Реджина подозрительно покосилась на Хозяйку, но та просто констатировала факт.
Румпельштильцхен, заметив королев, на мгновение замер и уже медленнее приблизился.
- Все в порядке, - начала Реджина. - Нужно было...
- Помолчи, дорогуша, - перебил Румпельштильцхен, пристально рассматривая обеих. - Ты выполнила свою часть сделки, не так ли? - он обратился к Снежной Королеве.
- Да, - кивнула та и равнодушно отвернулась, - теперь дело за вами.
- И как тебе в шкуре снежной ведьмы? - обратился Румпельштильцхен к Реджине, как только Королева уже не могла их услышать.
- Непросто, - призналась та, обхватывая себя руками, словно мерзла изнутри. - Ее чары - это.. это зло. Совершенное зло. Намного темнее того, чему ты меня обучал. Магия смерти не знает жалости, - прошептала Реджина, вспоминая бессознательное желание уничтожить Снежную Королеву. - Я не просто хочу убивать, Румпельштильцхен. Я хочу разорвать их на мелкие кусочки, сделать это медленно, так, чтобы они понимали, что я творю, чтобы ни единая капля крови не упала, не доставив перед этим столько боли, сколько возможно... - увлекшись, Реджина не понимала, о ком говорит - о Снежной Королеве, Эмме, Прекрасном Принце или каждом живом существе, которое когда-либо знала. - Я лично перегрызу им глотки, и...
- Хватит, - вдруг рявкнул Румпельштильцхен. - Это не ты говоришь, - медленно произнес он, осторожно касаясь плеча женщины. - Убийство - не главная наша цель, дорогуша.
- Неужели? И кто ты такой, чтобы указывать мне? - Реджина подняла голову, и в ее глазах заплясали холодные синие искры. - Ты всего лишь Темный, Румпельштильцхен. Забыл свое место? Я напомню, - она прикоснулась к своему животу, и руку окрасило белое свечение, быстро принявшее форму кинжала. - Знакомая штука, не правда ли?
Острое лезвие тусклым блеском отразилось в зрачках Румпельштильцхена, и он вздрогнул:
- Реджина, ты должна бороться с...
- Бороться с чем, глупый? - шаг за шагом она подступала все ближе. - Я убью тебя, и тогда моя власть станет поистине безграничной. Ни Хозяйка, ни Рэул Гром, никто не будет равным мне, Королеве!
- Стой! - Румпельштильцхен на мгновение оглянулся в поисках укрытия, но опоздал - его ноги сковал лед. Холод обжег Темного, тысячами иголок пронзая кожу.
- Куда бежать, если бежать некуда? - Реджина усмехнулась. - Ты идиот, - она подошла вплотную, безжалостная и надменная, - теперь это мои владения.
Реджина остановилась прямо перед Темным. В ее глазах вовсю бушевал яростный голубой огонь, губы кривила тонкая улыбка.
- У мамы была плохая привычка - рубить людям головы. Наверное, это наследственное, - хрипло прошептала она, и лезвие коснулось шеи Румпельштильцхена.
- Реджина, - страх горячей волной прокатился по телу Темного. - очнись. Вспомни себя, вспомни, кто я такой.
Лезвие вспороло кожу, и тяжелые капли крови скатились вниз, пачкая шелк рубашки.
- Ты всегда хотел моей смерти, - прошептала Реджина и провела кончиками пальцев по красным потекам, размазывая кровь по коже.
Румпельштильцхен задрожал и закрыл глаза. Он давно не испытывал подобного, полагаясь на безотказную защиту волшебства. Даже на пути в Неверлэнд было проще, хотя он помнил предсказание и понимал, чем ему грозит спасение Генри. И все же тогда не боялся так, как сейчас. Это чувство, от которого мутилось в голове и подгибались колени, в последний раз посещало Румпельштильцхена при виде солдата, угрожавшего забрать Бэя. Точно также страшно было, когда капитан Джонс - тогда еще с целыми руками - скользнул шпагой по его щеке, оставляя на ней красный влажный след.
И теперь... снова. Печальный комизм ситуации в том, что перед ним не озлобленный враг, а Реджина. Его Королева, которую снежное проклятье постепенно сводит с ума.
Если это конец, то нужно попытаться. Что он теряет?
Темный поднял глаза на искаженное жаждой крови лицо Реджины:
- Ты не могла выговорить мое имя, когда позвала в первый раз. Это было довольно забавно, хоть и не слишком лестно для Темного мага, моя дорогая. Впрочем, я быстро привык и все равно откликался, как бы ты не коверкала произношение. Ты быстро вошла во вкус, едва познав силу волшебства, и даже приревновала своего мастера к какой-то девчонке, которую я как будто взялся обучать. Глупый розыгрыш, конечно, но ты поверила. И вырвала ее сердце. Я ведь знал, что дочь Коры меня не разочарует... Ты откровенно ненавидела сделки, потому что быстро поняла - платить придется со сторицей. Но все же никогда не стояла за ценой, не так ли? Никогда не останавливалась, не принимала поражения - даже когда весь мир был против. Я поставил на свою Королеву, и не проиграл. И даже в Сторибруке мы неплохо сработались. На ножах - а разве бывает по-другому? - но сработались. Помнишь, как ты украла надколотую чашку? Тогда я сквозь решетку в упор смотрел тебе в лицо, и знал, что ты кожей ощущаешь ненависть Темного, но не боялась. Наоборот, ты - всего лишь смертная! - посмела заявить, что со временем превзойдешь меня, и я увидел пугающую уверенность в твоих глазах.
Румпельштильцхен перевел дух и, помолчав, продолжил:
- Ты не переставала меня удивлять. Я сделал все, чтобы превратить Королеву в свое подобие, я хотел видеть монстра, одержимого властью и злобой. И что же получил? Любовь - слабость, ты это знала, и, раз за разом пытаясь избавиться от нее, проигрывала. Это одновременно и забавляло, и раздражало меня. Ты оплакивала отца и мать - разве этого я ожидал от хладнокровной Королевы? Ты хранила память о Дэниеле, как самую большую драгоценность, ты бесконечно любила Генри, - любила, не смотря ни на что. Этого я долго не мог понять.
Реджина замерла, не сводя взгляда с серьезного, почти печального лица Румпельштильцхена, и он снова заговорил:
- Ты обманом забрала сердце Темного, и я выполнял все твои прихоти. Тогда сама мысль о превосходстве Королевы убивала меня. Но ты сделала неожиданный ход: возвратив сердце, ты вернула меня самого. Зачем? Из ненависти или из жалости? Так или иначе, все изменилось - я снова стал уязвим... Помнишь Зачарованный лес? Позорный столб и толпу? Почему ты закрыла меня собой, Реджина? Я нужен был тебе как Темный? Или это только... одна из причин?
Он невольно улыбнулся:
- Иногда мне невыносимо хотелось задушить тебя, и я видел в твоих глазах отражение моего желания. Я отделывался насмешками, ты злилась и вся краснела, безуспешно пытаясь испепелить своего цыганского "отца" взглядом. И знаешь... Это было совсем не плохое время, Реджина.
Королева, словно в забытьи, слушала, и Румпельштильцхен настойчиво повторил:
- Вспомни нас. Прошу.
Покачнувшись, Реджина выронила кинжал.
- Что я делаю? - в ужасе она посмотрела на свои руки. - Румпель, что же я творю?!
- Ну неужели! А я уже всерьез начал волноваться, - холод разом отступил, и Румпельштильцхен с облегчением почувствовал, как живое тепло разлилось по телу. - Реджина...
Темный оборвал себя на полуслове, заметив, что ее бьет крупная дрожь. Вздохнув, он мягко положил руки ей на плечи и заглянул в лицо:
- Магию нужно контролировать, моя дорогая.
Все еще поддерживая женщину, Румпельштильцхен сделал незаметное движение, и кинжал очутился в его руке. Едва слышный щелчок - и оружие исчезло в рукаве.
ЧТО ТЕБЕ ДОРОГО?
1.
- Не смей закрывать глаза, дрянь, - сквозь зубы прошипела Королева и торжествующе выпрямилась в седле, обводя рукой неподвижную армию. - Пришло время платить. Смотри же! Это твоя и только твоя вина!
Одетая в белое, на гарцующем вороном коне, Реджина победно оглядела лестную для нее картину. Каждый солдат, еще мгновение назад с дикими воплями мчавшийся на нее с копьями наперевес, застыл - теперь поле усеивали хрупкие ледяные статуи, навеки застыв в мертвенной тишине.
Пораженная, сбитая с толку, Эмма металась от человека к человеку:
- Лерой, Прекрасный! Что же вы?...
Но Румпельштильцхен хорошо изучил Спасительницу, а значит, знал, к кому обращаться за помощью: ее теплая магия была бессильна против древних чар Снежной Королевы, и ледяные фигуры не отвечали на зов.
Сердце Эммы невольно сжалось: а что, если их уже не вернуть? Что, если Королева все же одержит верх? Нет, не может быть! Она помотала головой, вытряхивая из нее предательские мысли. Нельзя показать Реджине слабость.
Нужно убить наконец эту чертову стерву, слишком долго ей все прощали. Упокоить так, чтобы она больше не воскресла. Чего бы это ни стоило.
Тем временем, повернувшись спиной к Спасительнице, так, будто она была пустым местом, Реджина обратилась к притихшим горожанам, и ее образ был виден каждому - в зеркалах, в оконных витражах, в отражениях в воде.
- Теперь скажите, кто ваша Королева? - Реджина задала всего один вопрос, и перед ее внутренним взором забились сотни сердец жителей королевства. Она с легкостью читала в них такой лестный и возбуждающий страх: так же ощущает себя хищник перед беспомощной жертвой за миг до нападения.
- Я жду, - Реджина подняла подбородок, впиваясь взглядом в испуганные лица отцов и матерей, братьев и сестер, ремесленников, торговцев, лекарей, нищих - всех. Люди молчали, прижимая к себе детей.
- Да будь ты проклята! - вдруг сорвался какой-то светловолосый мужчина. - Мы готовы отдать жизни за Спасительницу, и... - выпучив глаза, он упал замертво.
- Готовы? Значит, отдадите, - улыбка Реджины напоминала оскал отобедавшего куском мяса льва. - Но те, кто хочет жить, - она помедлила, - склонитесь перед своей Королевой!
Вначале десятки, потом сотни и тысячи людей опустились на колени - все королевство замерло перед лицом своей правительницы.
- Я владею этими землями по праву наследования и беру их по праву сильнейшего, - продолжила Реджина, и ее голос был слышен на каждой площади, в каждом храме. - Клянусь - и свои клятвы я исполняю - тот, кто осмелится пойти против своей законной Королевы, разделит их участь, - Реджина жестом указала на поверженную армию.
- Тебе никогда, слышишь, никогда не победить, - ее перебил твердый голос. Эмма, широко расставив ноги, направила меч на Королеву. - Пусть я не могу защитить каждого, но тебя я все-таки прикончу, "госпожа", мать ее, "мэр"!
- Посмотрим, - усмехнулась Реджина, спрыгивая с коня. - Попытайся, хоть это и бесполезная трата времени, "шериф" Свон. Впрочем, ты никогда не отличалась благоразумием.
Она угрожающе занесла руку, и на ладони замелькали холодные язычки магии.
- Ты уже проиграла, - Реджина внимательно следила за Эммой, которая зеркально повторила жест Королевы. Ее магия была теплой и живой, и Реджина презрительно сморщилась.
- Рэул Гром! - пронзительный детский крик внезапно разорвал повисшее в воздухе напряжение, и обе женщины одновременно вздрогнули. - Голубая Фея, помоги!
Невысокая гнедая лошадка, замедляя галоп, пронеслась мимо, и с нее лихо соскочил мальчик в мятой клетчатой рубашке.
- Генри? - голос Королевы предательски дрогнул. - Ты предаешь меня, сын? - она, позабыв о Эмме, умоляюще протянула руки к ребенку. Он замер, кажется, готовый заплакать, но слез не было видно.
- Прости, - Генри попятился к Эмме, не сводя с Реджины напряженного взгляда. - Ты не оставляешь нам выбора.
- Нам? - повторила Реджина еле слышно. - Я всего лишь хочу вернуть то, что по праву принадлежит мне... и ты готов убить меня за это? Рэул Гром не пожалеет твою маму...
- Ты мне не мать! - резко выкрикнул Генри, схватив Эмму за руку.
- Мальчик сделал свой выбор, - появившись словно из ниоткуда, Голубая Фея огоньком скользнула к Реджине, . - Отступись.
- Никогда, - Реджина подняла голову, и Рэул Гром издала невольное восклицание при виде синего пламени, разгорающегося в глазах Королевы.
- Как далеко ты зашла, - в ужасе прошептала Фея.
- Достаточно, чтобы уничтожить тебя, лицемерка! - вдруг выкрикнула Реджина и магия белой молнией ударила в то место, где только что находилась Рэул Гром.
- Где же ты? Покажись, - пробормотала Королева, исподлобья оглядываясь по сторонам. - Струсила? Или жалко потратить свое волшебство, как тогда, в час моего проклятия?! Да, мисс Свон, - Реджина обратилась к остолбеневшей Эмме, - наша до тошноты добрая Фея не любит отвлекаться на мелочи, вроде проблем всяких там людей. Конечно, если не может извлечь из этого выгоды. Святоша Рэул Гром предпочла тридцать лет прожить настоятельницей в Сторибруке, ведь она - единственная, кто ничего не терял при этом. У нее просто нет близких, ни единого дорогого ей существа. А вот мы, простые смертные - другое дело. Одиночество, страдания, утрата... Но Голубая Фея выше подобных безделиц. Подумай сама, моя глупая Спасительница: Рэул Гром когда-то пленила саму Снежную Королеву. Разве она не могла разрушить какое-то проклятье?
- Ты лжешь... - прошептала Эмма, распахнув большие, по-детски наивные голубые глаза, - лжешь!
- Нет, она говорит правду, - послышался голос Рэул Гром.
Она повисла в воздухе перед Спасительницей, трепеща стрекозиными крыльями, и печально опустила голову.:
- Я виновата, очень виновата, - она умоляюще обратилась к Эмме. - Я даже не могла предположить, что именно задумала Злая Королева. Но не проходило и дня, чтобы я не раскаивалась в своем выборе. И я искуплю свою вину, даже если это будет стоить мне жизни.
- Прекрасная речь, - голос Реджины внезапно изменился, и сквозь ее черты явно проглянуло глумливое лицо Снежной Королевы. - Совсем как прежде, не так ли, Рэул Гром?
Внезапно с рук Голубой Феи сорвалось пламя, но Королева парировала холодной магией Севера.
- Твоя подлая натура не меняется, - Реджина ухмыльнулась, ощущая, как волшебство волнами поднимается из ее существа.
Это было неимоверно тяжело, но вместе с тем Реджина испытывала почти физическое удовольствие, как сжатая до предела пружина, которую наконец отпустили. Она не заметила тот момент, когда их противостояние отбросило магию, единым потоком бушующую вокруг, и превратилось в борьбу силы воли.
Но на стороне Реджины была не только ненависть и желание отомстить.
Она хотела жить - страстно, до исступления, до горячих слез. Хотела просыпаться по утрам, дышать полной грудью, любить и страдать. Хотела наконец урвать кусок счастья в жизни, и, кто знает... Реджина не решалась признаться себе, но у нее было более чем достаточно причин, чтобы драться за свое будущее.
Это было то, чего не доставало Фее, и под напором Королевы Рэул Гром мало-помалу вынуждена была отступать. Пошатнувшись, Голубая Фея внезапно поняла, что у нее остается последний козырь. И она им воспользовалась.
- Эмма, сейчас! - торопливо выкрикнула Рэул Гром, изо всех сил удерживая Реджину.
Краем глаза Королева успела заметить, как как блондинка, взмахнув мечом, начала описывать полукруг, осторожно приближаясь сзади.
"Помоги!"
2.
Темный, словно его тоже обратили в ледяную статую, стоит поодаль и, не отрываясь, напряженно следит за происходящим. Еще секунда - и меч Эммы опустится на шею Реджины, и все будет кончено. Армия во главе с Прекрасным оживет, Спасительница сядет на трон, Снежная Королева тихо сгниет в своих владениях. Он сам, конечно, легко выторгует себе безопасность, ведь лояльность дорогого стоит.
И все, казалось бы, складывается отлично, однако есть одно маленькое, упрямо грызущее душу "но". От него хочется отмахнуться, втоптать, как в грязь, в закоулки подсознания, выжечь зудящие остатки человечности и никогда больше не повторять старых ошибок.
Было бы великолепно. Но почему-то сама мысль об этом вызывает не облегчение, а тоскливый ужас перед пустотой, которая - он знает по опыту, - вскоре займет место этого беспокойного, болезненно и в тоже время сладко щемящего сердце "но".
"Помоги мне, Румпельштильцхен!"
Меч со свистом описывает дугу.
- Погоди-ка, дорогуша, - ладони Темного удерживают сталь крепко, никаких шансов на второй удар. - Разве так приветствуют свою Королеву?
Эмма тяжело дышит:
- Голд, ублюдок!
- Как грубо, - Румпельштильцхен укоризненно цокает языком и его лицо внезапно искажает ярость. - Помнишь, из-за чего умер мой Бэй? Если бы не ты, и Питер Пэн отпустил бы его!
- Ваш сын пожертвовал собой, - Эмма шипит от боли, когда Темный вырывает меч и выворачивает ей руки. - Мы любили друг друга, и это то чувство, о котором ты, сволочь, не имеешь ни малейшего понятия!
- Мама! - жалобно тянет Генри и пытается оторвать Темного от Эммы. - Отпусти ее!
Внезапная вспышка слепящего света прерывает их разговор. Опускается тишина, а ведь еще секунду назад они вынуждены были кричать во весь голос, лишь бы услышать друг друга.
- У меня... получилось? - несмело говорит Реджина, и все, как один, поворачивают головы. Пошатываясь, Королева недоверчиво смотрит на ледяную миниатюру крылатой женщины перед собой.
- Поздравляю, дорогуша, - Румпельштильцхен первый приходит в себя. - Великолепная работа!
- А ты не торопился присоединиться, - устало огрызается Реджина и брезгливо вытирает со лба капли пота.
- Но сделал это, - Румпельштильцхен в упор, против своей шутливой манеры, смотрит на Королеву.
- Да, сделал, - отвечает Королева и вдруг благодарно улыбается - так, что он понимает: эта улыбка принадлежит только ему, Румпельштильцхену.
Эмма недоуменно переводит взгляд с Реджины на Темного - показалось?
- Осталось не так много времени, - Румпельштильцхен наконец отворачивается и кивает в сторону заходящего солнца. - Я бы рекомендовал отправить Рэул Гром Снежной Королеве, пока бедняжка не растаяла. И погоди немного, мне понадобится всего всего пара минут...
Эмма невольно вздрагивает - так зловеще звучат его слова.
Реджина небрежно щелкает пальцами, и на месте Феи остается только белый дымок, но Темный уже не обращает на нее ни малейшего внимания. Его по-крысиному злобный взгляд прикован к Спасительнице. Румпельштильцхен, осклабившись, выбрасывает руку вперед, и когтистые пальцы жадно обхватывают сердце.
- Ну же, моя милая, не дергайся, - Эмма сопротивляется, но Темный только сильнее сжимает хватку. - Я не Кора, со мной дешевые трюки не проходят, - шипит он и выдергивает пульсирующее сердце из груди.
- Не надо, нет! Сделай что-нибудь! - Генри подбегает к Королеве и прижимается к ней, умоляюще вглядываясь в ее нарочито равнодушное лицо. - Ну пожалуйста, мама!
Реджина пытается игнорировать его слезы, но получается плохо, и наконец она сдается: смотрит вниз, на отчаянно теребящего ее платье ребенка и, не задумываясь ни на минуту, прощает Генри всю причиненную боль. И даже тот факт, что Генри зовет ее "мамой" только ради спасения ненавистной мисс Свон, ничего не в силах изменить.
Реджина, опустившись на колени, осторожно целует мальчика в лоб.
- Ради тебя, Генри, - она медленно встает и подходит к Темному.
- Послушай, Румпельштильцхен, - начинает Реджина, пытаясь подобрать нужные слова, - я хочу ее смерти не меньше твоего, но...
- Никаких "но", дорогуша, - Темный еще больше сдавливает сердце, и Эмма валится на землю, судорожно хватая воздух скрюченными пальцами.
Он с торжествующей ухмылкой наблюдает, как та задыхается.
- Румпельштильцхен, - снова неуверенно начинает Реджина. - Что сказал бы на это Бэй?
Он замирает.
- Что ты сказала? - Румпельштильцхен поднимает полный ярости взгляд на Королеву.
- Если бы твой сын был жив, чего бы он хотел? - повторяет она, на этот раз открыто глядя в его искаженное лицо. - Еще одна смерть ничего не изменит. - Реджина медлит, впервые в жизни пытаясь представить себя на его месте, и внезапно понимает.
- Ты так и не отпустил Бэя, Румпельштильцхен. Я знаю, как это тяжело. Я утратила Дэниела, теперь теряю Генри, - Королева приблизилась к Темному, настойчиво продолжила. - Ты должен проститься с сыном. Сейчас. И ты знаешь, как это сделать, - она указала на скорчившуюся под ногами Эмму.
Румпельштильцхен дернулся, закрыл лицо рукой.
- Отпустить... - глухо повторил он. - Невозможно. Как я могу отпустить родного сына?
- Почти его память достойно, - Реджина подушечками пальцев осторожно коснулась щеки Темного, ощущая под пальцами соленую влагу.
Румпельштильцхен зажмурился:
- Проклятье! - он выругался, схватил Эмму за шею и рывком поднял на ноги. - Живи... - рука с сердцем метнулась к ее груди, - ради Бэя.
- Мама! - Генри тут же подбежал к Спасительнице, обнял, прижался всем телом.
- Все хорошо, малыш, все хорошо, - еще слегка задыхаясь, повторяла она. - Что вы намерены сделать с нами? - мрачно спросила Эмма, не отпуская Генри.
- Сделка напрямую связана с тобой, - Реджина пожала плечами. - Но я знаю кое-кого, кто умеет трактовать условия в свою пользу, - полные губы сложились в злорадную ухмылку. - Румпельштильцхен?
- Это возможно, - неохотно откликнулся Темный.
Сцепил руки в замок, прошелся вперед-назад.
- Гмм... Что потребовала Снежная Королева? "Эмма должна навеки исчезнуть с лица земли"? - процитировал он. - С этой земли тебе все же придется исчезнуть, дорогуша.
- Как насчет Нью-Йорка? - моментально уловив намек, обратилась Королева к Темному. - Достаточно далеко?
- Вполне.
- И можно вот так запросто вернуть нас в мой мир? - в замешательстве протянула Эмма. - Разве у вас есть бобы?
- Как всегда, ты меня недооцениваешь, - презрительно скривилась Реджина. - Проклятия Темного было достаточно, чтобы создать портал для десятков людей, неужели проклятия Снежной Королевы не хватит, чтобы отправить пару человек?
- А Прекрасный Принц? - подал голос Генри.
Эмма просительно посмотрела на Королеву.
- Как будто мне здесь нужен лишний претендент на трон, - фыркнула она, щелкнув пальцами, и со стороны обледеневшей армии послышался удивленный и изрядно напуганный мужской возглас.
- Спасибо, - внезапно вырвалось у Эммы. - Реждина, ты однозначно нездоровая, помешанная на власти стерва, и, если выпадет такая возможность,я без колебаний тебя прикончу, имей это ввиду, но, не вмешайся ты вовремя... в общем, спасибо.
- Давай обойдемся без лишних сантиментов. Если бы не Генри... Но солнце почти село, - прервала себя Реджина. - Вам пора. И еще, Свон, - она ухватила блондинку за рукав, - если я узнаю, что мой сын несчастлив - а я узнаю, не можешь не сомневаться - я не хотела бы оказаться на твоем месте.
4.
- И что дальше?
- А что бы ты хотела?
Реджина задирает голову к потолку и рассматривает тяжелую лепнину.
- Не знаю. Сложно принять покой, когда так долго за него борешься, - она не без умысла небрежно поводит плечами, и тонкое шелковое покрывало натягивается, соблазнительно обрисовывая грудь. Казалось бы, в этом движении нет ничего вызывающе эротичного, но Реджина любит наблюдать, как загораются его глаза под влиянием ее как будто невинных игр.
В покоях, обставленных согласно вкусу Королевы в черных и алых цветах, красное платье совершенно сливается с пушистым ковром, и, если бы не тонкое кружево, смутно белеющее в ярком свете полного месяца, она ни за что бы не определила, где лежит ее сорванная наспех одежда.
- И все же? - Румпельштильцхен приподнимается на локте и властно, но бережно проводит рукой по изгибам ее тела, следуя взглядом за шершавой получеловеческой ладонью. Не удержавшись, грубо прикусывает кожу над ключицей и тут же отстраняется, подозрительно поглядывая на женщину: он все еще никак не может привыкнуть, что Королева так спокойно принимает его близость. Иногда он даже позволяет себе поверить, что ей это нравится.
- Румпель, - Реджина прерывисто выдыхает, но не позволяет себе сбиться с мысли. - Как ты жил, зная, что существует столько миров, готовых лечь к твоим ногам?
- Я был занят поисками Бэя, дорогуша, - Румпельштильцхен отстраняется и с любопытством смотрит на Королеву. - К тому же, путешествия между мирами сложны и опасны. Что, тянет попытать счастья?
Реджина только загадочно улыбается и кладет руку ему на затылок, перебирая волосы. Как будто в трансе, Темный замирает, весь отдаваясь такой редкой в его жизни ласке.
- Единственный, о ком я жалею - Генри, - в голосе Реджины проскальзывает тоска. - Мне не хватает моего ребенка...
Румпельштильцхен скрывает улыбку и лукавый блеск глаз за очередным требовательным поцелуем: он-то уже заглянул в будущее.