Глава 14. In one combined
читать дальше
- Позвольте пригласить вас на танец, - мужчина в костюме Черной Смерти склонился перед девушкой в изящном полупоклоне, и при звуках знакомого голоса сердце Рене забилось, как сумасшедшее, а на щеках вспыхнул горячий румянец.
- Как вы нашли меня? – шепнула Рене, приникнув к плечу мужчины.
- Мадемуазель, я же обещал, что вам не придется долго ждать, - мужчина коротко рассмеялся и резко прижал к себе девушку - ближе, чем того требовала фигура танца. – Рене, вы не представляете, как я счастлив снова быть рядом с вами.
- Представляю, - девушка прикоснулась губами края маски – так, что это могло сойти за случайность.
Рене легко танцевала, не ощущая ничего, кроме счастья и горящего взгляда Эрика на себе.
- Вы решились насчет свадьбы? – Эрик сжал ее руку в своей.
- Эрик, - Рене вздрогнула, и мужчина внезапно ощутил, как напряглись ее изящные пальчики в его ладони.
В голове мгновенно пронеслись тысячу предположений: передумала? Разлюбила? Или никогда даже не была близка? Не может быть! Эрик с усилием прогнал мрачные подозрения, однако внутри все помертвело от смутного страха.
- Что? – спросил он более резко, чем хотелось.
Рене удивленно взглянула в прорези маски:
- Что с вами?
- Не тяните, - ответ получился еще более грубым.
Рене замерла, с усилием пытаясь рассмотреть выражение желтых глаз.
- Эрик, - вдруг произнесла она так нежно, что предательский холод внутри отступил, - почему вы не можете поверить, что я люблю вас?
Они молча двигались под музыку, не отрываясь друг от друга.
- Простите меня, - наконец произнес Эрик. – Мне сложно свыкнуться с мыслью, что меня можно любить, я везде и во всем вижу подвох. Какое-то время вам придется мириться с этим, Рене.
Девушка вместо слов сильнее прижалась к дорогому для нее мужчине.
- Так в чем же дело? – спустя какое-то время продолжил Эрик.
- Мой дядя, - Рене посерьезнела, - я не могу сообщить ему о своем намерении.
- Почему? Разве вы от него зависимы? В любом случае, у вас есть я, и, смею надеяться, со мной вы не будете испытывать недостатка ни в чем.
- Нет, вопрос не в деньгах, - Рене покачала головой, - дело в том, что я не могу подвести дядю. Он мечтал выдать меня замуж, но…
- … но за молодого аристократа, вроде Артура? – Эрик язвительно усмехнулся, - понимаю вашего родственника. Я не известен в этом, - Эрик презрительно щелкнул пальцами, - обществе, я в два раза старше вас и внешне смахиваю на покойника не первой свежести – не лучшая партия.
Эрик жестом прервал возражения Рене:
– Милая моя, я прекрасно знаю, как выгляжу и не пытаюсь приукрасить реальность. Мне важно то, что вы готовы меня принимать таким, - он ласково коснулся лица Рене. – Так что вы предлагаете? Тайный брак?
Рене утвердительно кивнула.
- Вы пойдете на это, будете моей? Против воли своего дяди? – Эрик внимательно смотрел на Рене.
- Там, на корабле, я уже это сделала, - просто ответила она.
Эрик с бесконечной нежностью поднес руку Рене к губам, полускрытым маской:
- Я люблю вас, Рене.
***
- Сколько?! – Кристин в изумлении и негодовании еще шире раскрыла глаза. – Вы смеетесь? У меня нет таких денег!
- Мадам де Шаньи, у вас есть фамильные драгоценности, не так ли? – Уильям Брик хитро подмигнул ошеломленной Кристин.
Уильям не сомневался: заплатит. Конечно, поломается для приличия и потом отдаст всю сумму. Чутье не подвело, и его усилия окупятся.
Странный пассажир не знал, что Уильям Брик не только владел информацией обо всех, он также успешно ее добывал. Обратив на себя внимание в первый же день, Эрик не подозревал, что Уильям взял его на заметку. А когда он легко отдал толстому управляющему кучу денег за пару сплетен о молодой парижской мадемуазельке, Уильям уже не сомневался, что попал на золотую жилу. И теперь за Эриком, тихо и тайно, следили масляные глазки управляющего. Уильям проследил, как мадемуазель по ночам посещала богатого пассажира, и нимало не сомневался в характере этих посещений. А говорят, что во французских школах строгие порядки! Уильям на время потерял из виду Рене, следуя за задержавшимся в Англии Эриком. Он не знал, какую сумму снял в банке мужчина, но, судя по хлопочущим вокруг работникам, тот был важным клиентом. Тем лучше! Возможно, будь Эрик повнимательнее, он заметил бы слежку, но все его мысли занимала Рене.
Так и нераскрытый, Уильям узнал, где его таинственный клиент снял жилье и сложил два и два: значит, его мадемуазелька тоже находилась рядом. Он не удивился, обнаружив особняк ле Вальеров в паре кварталов. А вот в подвалы Оперы маленький гладкий управляющий сунуться побоялся. Дождавшись возвращения Эрика, Уильям хотел уже заняться поисками комнаты для себя, но тут произошло еще кое-что. К Эрику подскочила богато одетая дама, и, судя по жестам, у них завязался оживленный разговор. Надвинув шляпу как можно ниже, Уильям притворился, что внимательно изучает афишу рядом с парочкой. Его чуткое ухо ловило каждое слово, и когда мужчина покинул мадам де Шаньи – с ней тоже была связана пикантная история, подробности которой Уильям освежил тем же вечером, - он протянул свою визитку Кристин. «Я могу предоставить вам информацию об этом человеке», - медоточиво промурлыкал он, пылко целуя руку все еще ошеломленной поведением Эрика женщины.
И вот, сейчас он сидит на роскошной софе в гостиной этих зажравшихся аристократов, и мадам де Шаньи просительно заглядывает ему в глаза. Однако черта с два он снизит цену!
- Я не продаю секреты дешево, - Уильям любезно улыбнулся, - но это стоящие секреты. Вас ведь интересует информация об этом загадочном человеке? Я бы даже сказал, призраке?
- Это старая история, - торопливо ответила вспыхнувшая Кристин. – Не стоит будить прошлое.
- Кто говорит о прошлом, мадам! Я говорю о том, что произошло после его «смерти», – Уильям, как заправский режиссер, выдержал мелодраматическую паузу, - например, о той, кто сопровождает его в, гмм, «замогильном бытии».
- Как! – воскликнула Кристин, - есть еще и «та»!
«Тогда понятно, отчего он был так холоден. Кто же она?», - лихорадочно размышляла Кристин, ощущая, как змея ревности подняла голову. Эрик мог полюбить еще кого-то? Чушь, бред! И все же это объясняло бы его поведение.
Уильям наблюдал, как Кристин попеременно краснела и бледнела, и посмеивался про себя: «Кажется, назревает еще один секрет, который будет весьма интересен супругу!»
- И, скажу больше, в этой истории есть два колечка, которые мой клиент совсем недавно приобрел. Но, успокойтесь, мадам, есть один рычажок влияния на его новую избранницу, - Уильям закатил глаза, - и даже есть еще один «он».
- Кто же эти люди? – дрожащим голосом спросила Кристин.
- Э, нет! – Уильям мгновенно перешел на деловой, жесткий тон. – Вначале деньги, потом секреты!
Кристин вспыхнула, но молча встала и принесла бархатную коробочку:
- Здесь колье, стоимость которого превышает названную вами.
Уильям опытным глазом прикинул стоимость камней: да, виконтесса не врала.
- Что ж, тогда позвольте начать свой рассказ, - Уильям опять был сама любезность, - я назову вам имена, адреса и время событий…
***
Эрик блаженно улыбался в темноту, лаская мягкие волосы Рене. Ее головка нашла место на его груди, рядом с сердцем. Она во сне обнимала Эрика, и в сумраке ночи на безымянном пальце девушки поблескивало такое же золотое кольцо, какое украшало руку мужчины.
Ночной эпизод в церкви глубоко врезался обоим в память: тихий голос священника, мерцание свечей и клятва верности, произнесенная глубоким мужским и нежным женским голосами.
Рене еще никогда не была так красива, как в эту ночь, ее глаза никогда еще не горели таким светлым и чистым огнем, и Эрик не мог оторвать взгляда от девушки. Его преследовало ощущение нереальности происходящего: слишком тяжело было поверить в обретенное счастье. Людям не дано познать Рай на земле, так почему, он, Эрик, отверженный монстр и убийца, удостоился подобной милости?
Зато в последующие за венчанием часы он ощущал жизнь как никогда более остро. В нетерпении сорванное с Рене свадебное платье пышной белой копной валялось у кровати – невольный свидетель их страсти, горячих объятий и приглушенных стонов.
Обнаженное округлое плечо, бесстыдные линии бедер, горячие, сладкие поцелуи Рене, ее полузакрытые глаза – она одновременно принадлежала не принадлежала Эрику, прислушиваясь к себе, чтобы глубже ощутить желание мужчины. Эти бесценные обрывки ночи Эрик бережно собирал, чтобы сохранить их в своей памяти. Жизнь не баловала его счастьем, и Эрик ощущал себя скупцом, жадно подбирая его крохи, которые, наверное, по недосмотру злого рока достались ему.
Глава 15. Beware
Рене с удовольствием потянулась в постели. За окном уже вовсю сиял солнечный день, один из немногих радостных осенних деньков, который она встретила уже в своем особняке. Эрик, тщательно оберегая репутацию девушки, настоял на том, чтобы она вернулась в поместье, хотя Рене видела, с каким трудом далось ему такое решение. Короткий путь в карете, пару слов, сказанных заранее подкупленному охраннику – да, Эрик не терял зря времени! - и вот она попрощалась со своим мужем до следующей ночи.
- Доброе утро, мадемуазель, - Матильда, скорее всего, что-то подозревала, но вряд ли ей удастся разузнать наверняка. Рене не хотела рассказывать доброй, но чересчур преданной лорду горничной обо всем, что случилось. Пусть пока остается в неведении, а ее причитания можно будет выслушать после. К сожалению, в первую очередь из-за Матильды, обручальное кольцо пришлось снять, и Рене носила его теперь на цепочке.
- Вам передали записку, - за завтраком горничная принесла Рене запечатанный конверт.
- Интересно, кто бы это мог быть? – рассмеялась Рене. Все ее существо пело от счастья, и она была уверена, что это маленький привет от мужа. Он, правда, предостерегал ее от любых шагов, способных выдать их тайну, но теперь, кажется, не выдержал первый!
- Я не знаю, мадемуазель, ее передала дворецкому какая-то дама.
- Дама? Странно, - удивилась девушка, распечатывая конверт.
Рене, пробежав глазами записку, посерела от ужаса.
Мадемуазель, мне известно о вашем тайном браке с человеком, который называет себя Эриком.
Мои условия:
Вы с ним больше не увидитесь;
Вы встретитесь с лейтенантом Артуром Винер де Соль сегодня же, в парке Влюбленных под часами, ровно в три.
Если вы не выполните этих требований, о необдуманном поступке станет известно вашему дяде, лорду Беккету Августу ле Вальеру.
Рене в ужасе вскочила. Нужно сообщить об этом Эрику! Но что, если уже сейчас чьи-то глаза следят за девушкой? Что же ей делать? Уже половина второго!
Рене торопливо размышляла: о том, чтобы покинуть мужа, не может быть и речи, но, если она сейчас не поторопится, то не выполнит второго условия.
В спешке кое-как приведя себя в надлежащий вид, Рене выбежала из дома и поймала проходящий кэб.
- В парк Влюбленных, скорее!
Каждая минута казалась Рене ужасным промедлением. Но вот она уже спешит по мощеной дорожке к центральным часам, гуляющие пары с удивлением оборачиваются ей вслед. На условленном месте девушку действительно ожидал Артур.
- Рене! Я знал, что вы придете, – воскликнул он, нежно пожимая ее руки.
- Почему вы здесь? Кто вас сюда прислал? – в страхе воскликнула Рене.
- О чем вы говорите, Рене? – отшатнулся Артур. – Вы передали записку, не так ли? Я, по правде говоря, после такого признания ожидал более нежной встречи!
- Я ничего вам не писала, - простонала Рене, и столько отчаяния было в ее глазах, что Артур мгновенно поверил.
- Вот, это я получил утром, - произнес он, извлекая из кармана конверт.
Милый Артур,
Я ошибалась в своих чувствах. Если вы еще любите меня, приходите сегодня в три часа дня в парк Влюбленных, я буду ожидать под часами.
Всегда ваша,
Рене
- Еще минуту назад я был так счастлив, - грустно сказал Артур. – Но отчего же вы тогда пришли сюда?
- Я получила такую же записку с … угрозой, - нашлась Рене, - мне было приказано прийти, или случится страшное несчастье.
- Кто же мог разыграть нас? – задумчиво протянул Артур. – Я никому ничего не рассказывал.
Рене не сомневалась, что он говорит правду. Признаться в том, что кто-то отказал блестящему лейтенанту – Артур не вынес бы подобного унижения.
- И вы не знаете, кто передал вам это? – Рене все еще держала в руках записку Артура.
- Говорю же, не имею ни малейшего представления! – воскликнул юноша. – Скажите, Рене… Раз уж мы вдвоем оказались здесь по воле фатума, вы не согласитесь прогуляться?
Но сейчас Рене была далека от лейтенанта, как никогда.
- Увы, друг мой, у меня еще столько дел. До встречи, - говорила Рене, пожимая ему руку. – Если не возражаете, записку я заберу.
- Как вам будет угодно, - Артур печально смотрел вслед стремительно удалявшейся девушке. Ему было жаль их несбывшейся реальности с уютным семейным гнездышком, горячим чаем по утрам и тремя щекастыми мальчиками в крошечных костюмах.
- Рене! – воскликнул он, поддавшись внезапному порыву, - я люблю вас!
Девушка уже не могла разобрать его слов, зато их услышал высокий человек в черном, прятавшийся за деревьями неподалеку.
Глава 16. In this labyrinth
Проклятая тварь! Ты много, много хуже, чем я только мог себе представить! Мерзкая, лживая дьяволица! О, зачем я только открылся тебе. Ненавижу, ненавижу за боль, которую ты мне причинила! Скажи, Рене, почему?! Я ведь не принуждал тебя, ты сама, по своей воле была со мной… Что произошло? Как ты могла, Рене… Надоело играться в любовь? Или не любила? Что ж, тогда ты великолепная актриса, лучшая из тех, что только рождались на этот свет!
И все же я не верю, что не любила… Просто надоело, правда? Я причинял столько неудобства? Бездушная кукла, тебе наскучило играться моим сердцем. Рене, неужели ты не могла признаться в этом? Зачем лгать мне в глаза? Дрянь, подлая дочь Евы… Ненавижу тебя.
И в тоже время, не смотря всю боль и ярость, продолжаю любить. Я отчаянно, безумно, слепо обожаю тебя, мой падший ангел, и эта любовь убивает меня.
***
Рене не могла дождаться вечера, а когда он наступил, принялась нервными шагами мерить садовую дорожку. Обе записки девушка решила показать Эрику: возможно, он найдет какое-то объяснение.
Эрик обещал прислать экипаж еще час назад, но за оградой никого не было. Что могло произойти? Рене, полная неопределенных страхов, не могла больше ждать. Накинув плащ, она выскользнула через черный ход и быстро пошла туда, где еще вчера провела первую брачную ночь.
Рене сразу узнала высокий узкий особняк, который Эрик снял для них двоих. Девушка потянула дверь, но та оказалась запертой. В растерянности Рене замерла. Она не предполагала такого препятствия, и следовало что-то быстро придумать, пока ее не заметили праздные шатающиеся.
Внезапно от тени дерева отделилась фигура, и глубокий звучный голос произнес за спиной девушки:
- Мадемуазель Рене де Авер, если не ошибаюсь? Позвольте помочь.
Вздрогнув, Рене едва подавила испуганный вскрик, но, обернувшись, увидела, что голос принадлежит вполне респектабельному немолодому джентльмену. Он пошарил в кармане и достал что-то, блеснувшее тусклым металлическим светом в скудном освещении месяца.
Пока незнакомец работал отмычкой, Рене пыталась вспомнить, где она слышала описание этого волевого восточного лица. И когда мужчина открыл дверь, предлагая Рене пройти первой, она уже знала, кто перед ней.
- Вы, вероятно, Надир, единственный друг Эрика? – несмело спросила Рене незнакомца.
- Он назвал меня так? – брови мужчины влетели вверх, по лицу скользнула улыбка. – Да, вы угадали.
Перс рассматривал Рене с неподдельным интересом и удивлением:
- Вы знаете, я до последнего не верил в ваше существование, мадемуазель.
- Давайте поторопимся, прошу вас, - Рене умоляюще взглянула на дарогу. – Эрик должен был послать за мной, но я ждала напрасно. После всех этих записок…
- Каких записок? – перебил Надир.
Он быстро шел по лестнице, распахивая двери, но каждая зала встречала его пустотой и угрюмым молчанием. Пока они добрались до верхнего этажа, Рене успела сбивчиво рассказать мрачнеющему с каждой минутой персу о записках и встрече с Артуром.
- Вам следовало прежде поговорить с Эриком, - заметил он. – А! Видимо, это была ваша спальная комната?
- Что здесь произошло? – в ужасе пошептала Рене.
Изломанная кровать, разбитый в дребезги стол и изорванные на лоскуты вещи носили на себе отпечаток безудержной ярости Эрика.
- Полагаю, вы рады, что в этот момент не попались ему под руку, не так ли, мадемуазель? – перс аккуратно прошел в середину комнаты, присел, шаря в куче мусора, в которую превратился письменный стол.
- А! – еще раз воскликнул Надир. – Это может дать нам кое-что.
Из груды обломков он достал маленький исписанный кусочек бумаги. Дарога чиркнул спичкой и в ее неверном свете прочел:
- Будьте в три часа в парке Влюбленных рядом с центральными часами. Вы станете свидетелем тайного свидания Артура и вашей жены. Вы поженились? – удивленно заметил Перс и продолжил. – Подписи нет. Любопытно. Кто мог знать о вашей связи?
- Я не знаю, - прошептала Рене, испуганно всматриваясь в хмурое лицо Перса. – Клянусь, я никому ничего не рассказывала.
- Мадемуазель, я верю вам, - поморщился дарога, - но остается вопрос, кто заинтересован в подобном представлении. Мне в голову приходит только одна особа, но слишком много времени прошло, чтобы она решилась на подобное. Впрочем, сердце женщины – загадка, – он задумчиво покачал головой.
- Месье, - перебила его Рене, - вы его ближайший друг. Вы знаете, куда мог направиться Эрик?
Дарога помрачнел еще больше:
- Если он не наделал сгоряча глупостей, а вы видите, в каком состоянии он находился, - перс обвел жестом комнату, - то есть только одно место, куда Эрик мог направиться.
- Прошу вас, не медлите, - просительно воскликнула Рене.
***
В пролетке воняло, ее трясло и качало на ухабах, но Рене не обращала на это внимания. Девушка напряженно слушала перса, стараясь не пропустить каждое слово:
- Я знаком с тремя путями в подвалы Оперы. Первый – короткий ход, через сцену, грозил зеркальной камерой. Когда открылось, кто такой Призрак, разъяренная толпа на куски разнесла всю конструкцию, сейчас этот проход заложен камнем и недоступен. Второй – через зеркало в бывшей гримерной мадам де Шаньи, но, я полагаю, Эрик в подобном состоянии не попытался бы проникнуть в Оперу через главный вход. Остаются тоннели со стороны реки. Я некоторое время после «смерти» Призрака изучал подземную систему проходов, пытаясь отыскать их постояльца. Вы знаете, это едва не стоило мне жизни, но я дошел до пятого, последнего уровня. Дальше я спуститься не рискнул, тем более, уже стало понятно, что Эрик покинул свое жилье. Кажется, сегодня придется продолжить исследования, - усмехнулся Перс.
***
- Прочь отсюда! Или, клянусь, я сам спущу вас с лестницы! – негодованию Рауля не было предела.
- Но, уважаемый сэр, вы не дослушали меня, - Уильям, напротив, не обнаруживал ни малейших признаков волнения. – Я не намерен ворошить прошлое вашей супруги, я хочу поговорить с вами о том, что случилось совсем недавно, буквально вчера, - он с трудом закинул ногу на ногу.
Уильям снова находился в особняке де Шаньи, но на этот раз его собеседником был сам Рауль.
- О чем вы болтаете? – резко спросил виконт, против воли опасаясь, что этот непонятный толстый человечек и правда может знать что-то важное.
- Я говорю о вашей жене, милейшей Кристин де Шаньи, о трех небезынтересных вам записках, и о том, к кому она вчера направилась, - Уильям многозначительно посмотрел на виконта.
- Кристин выехала навестить больную подругу, - помертвел лицом Рауль. – Я не верю ни единому вашему слову. Убирайтесь.
- Что ж, я могу предоставить небольшое доказательство своих слов, - Уильям ласково, почти влюблено посмотрел на свою жертву. – Насколько мне известно, в качестве свадебного подарка вы преподнесли супруге фамильную драгоценность, чудесное сапфировое колье, не так ли? Вы знаете, где его хранит ваша жена?
Виконт сделал утвердительный жест.
- Великолепно, - продолжил Уильям, - прошу вас, окажите себе любезность, проверьте, на месте ли оно. Я подожду.
Рауль вернулся через минуту, намного более подавленный, чем вначале разговора.
- Хорошо, предположим, я вам верю. Говорите, - отрывисто приказал он.
- Дорогой мой сэр, месье, так дела не делаются. Я назвал вам цену секрета. Если она вас устраивает – я готов прямо сейчас раскрыть все карты, если же нет – забудьте о том, что видели меня.
Побледневший виконт протянул вымогателю мешочек:
- Здесь вся сумма золотом, можете не перечитывать.
- Что вы, сэр, я доверяю своим клиентам! – воскликнул Уильям, живо вскакивая на ноги. – Тем более, огласка не в ваших интересах, - он хитро подмигнул белому от ярости Раулю.
- Вы не курите, нет? Расточительная привычка, - Уильям, наслаждаясь нетерпением мужчины, зажег сигару. - Но перейдем к делу. Итак, ваша жена в свое время имела некоторую связь с мистическим Призраком Оперы, который оказался вполне реальным мужчиной, правда, с удивительно уродливым лицом. Так или иначе, не погружаясь в подробности, она оставила этого, гмм, человека ради вас, месье де Шаньи, - Уильям жестом остановил виконта. – Это была присказка, сказка впереди. Проходит два года, и оказывается, что Призрак не почил в мире, а весьма жив и даже завел себе любовницу. Не спрашивайте меня, как ему это удалось, по слухам, он ужасен как сам Сатана, но у его избранницы, некой Рене де Авер, видимо, серьезные проблемы со зрением. И, если бы не происки шалуна Случая, ваша дражайшая супруга так и считала бы Призрака мертвым. Однако же, встретив нашего героя, она воспылала к нему прежними чувствами, - Уильям снова остановил вскочившего Рауля.
- Да как вы смеете!
- Спокойнее, дорогой сэр, - Уильям продолжал, будто не замечая вспышки виконта, - у меня нет цели оскорбить вас, я всего лишь пытаюсь донести то, что знаю. Сцена воссоединения происходила у меня на глазах. По видимому, чувства Призрака не были взаимными, и мне стало жаль молодую даму. За некоторую плату…
- Колье? – перебил Уильяма виконт.
- Да, вы совершенно правы, уважаемый сэр, - на лице Уильяма не было и следа смущения, - итак, за некоторую плату я поведал виконтессе о новой пассии Призрака, ее поклоннике, Артуре Винер де Соль, и ее дяде, лорде Беккете Августе ле Вальер, которому совершенно не пришелся бы по душе выбор своевольной племянницы. Ах, дорогой сэр, мадам де Шаньи была так расстроена, что я не мог не предложить небольшой план, как расстроить столь неприятный для нее союз.
- То есть это вы впутали мою жену во все это? – грозно спросил Рауль.
- Я никогда не делаю ничего, что противилось бы воле моего клиента, - вдруг резко рявкнул Уильям и тут же вернулся в привычное льстивое амплуа. – Уважаемый виконт, я всего лишь маленький человек, проводник, слуга, почтальон, не более. Виконтесса лично составила и отослала три записки: одну – месье Винеру с просьбой встретиться с Рене в обусловленном месте; вторую – Рене с требованиями покинуть Призрака и отдать предпочтение молодому лейтенанту; третью – самому Призраку. Мадам де Шаньи – удивительная затейница, вы знаете об этом? Никогда и никому, виконт, я не пожелал навлечь на себя месть оскорбленной женщины! Эти прелестные создания порой удивляют даже меня. Но вернемся к предмету нашей беседы. Подстроенное свидание прошло как нельзя лучше: я видел, как мадемуазель говорила с месье Винером, слышал его признание в любви и наблюдал за вашим старым знакомым, который ушел оттуда незамеченным. Предполагаю, что мадемуазель де Авер вернулась к себе, я же последовал за Призраком к его дому.
- Меня не интересует этот человек, - оборвал Уильяма Рауль, - что вам известно о действиях Кристин?
- Подождите, как вы нетерпеливы! – воскликнул Уильям, - Сейчас мы до нее доберемся. Итак, Призрак вернулся в особняк. Экипаж вашей жены стоял неподалеку, и, вероятнее всего, она наблюдала, как мужчина поднялся в дом. Спустя некоторое время он вышел и направился в сторону Оперы. Как я понимаю, мадам де Шаньи планирует встретиться со своим бывшим учителем там.
Уильям закончил рассказ, вскочил на ноги и поклонился раздавленному вестями Раулю:
- Был счастлив познакомиться с таким исключительно благоразумным джентльменом, сэр. Надеюсь, мы еще увидимся, - не ожидая ответа Рауля, Уильям вышел из комнаты.
Глава 17. Where night is blind
Возле здания Оперы, не подъезжая вплотную, Перс велел вознице остановиться.
- Странно, - протянул он, подавая руку Рене. – Что здесь происходит?
На ступенях Оперы ожидал десяток полицейских, пока их начальник что-то горячо пытался втолковать привлеченному шумом директору. Рядом с ними находился высокий белокурый мужчина.
- Не может быть, - вздрогнул дарога, всматриваясь его в лицо.
- Кто это? – спросила Рене, встревоженная тоном Перса.
- Или меня обманывают глаза, или это Рауль, виконт де Шаньи. Что он тут делает с полицией? Не пришел ли он за тем, за кем и мы?
Дарога мрачнел все больше:
- Послушайте, Рене, я рассказал вам, как безопасно добраться до пятого уровня. Вы все запомнили?
Девушка торопливо кивнула.
- Хорошо. Я думаю, мне лучше остаться здесь и задержать виконта, если он рискнет сунуться в подвалы – это самый короткий способ проникнуть в тайник Эрика, не считая зеркала, секрет которого виконт вряд ли разгадал. Найдите своего мужа и переждите какое-то время. Полагаю, вам лучше не задерживаться в Париже. Призраку лучше оставаться мертвым, чем погрязнуть в сетях правосудия. А теперь поторопитесь, Рене, пока эти молодцы не додумались оцепить здание.
***
Как страшно! Я панически боюсь ошибиться, блуждая в темных коридорах. Надир отдал мне спички, но в их неверном свете тьма кажется полной отвратительных чудовищ, готовых схватить и растерзать. Одна мысль согревает меня: там, внизу, в глубине мрачных хитросплетений тоннелей, ждет Эрик. Боюсь представить, что будет, когда я найду его, боюсь ярости Эрика, в которой он, кажется, способен на все. Я начинаю догадываться, что случилось: встреча в парке было подстроена автором записки с определенной целью. Вполне может быть, этот человек хотел, чтобы Эрик посчитал ее любовным свиданием, и, судя по всему, план удался.
Меня наполняет обида: Эрик, как ты мог допустить подобную мысль? Так и не смог поверить, что достоин любви...
Я найду тебя, и мы вместе уедем из проклятого Парижа, где тени прошлого не дают свободно дышать.
Я останавливаюсь, прислушиваясь к гулкой тишине. Шестым чувством понимаю, что передо мной главный тоннель, ступени которого ведут вниз, к озеру, про которое рассказывал Эрик. Спички заканчиваются, и я хочу сохранить несколько на обратный путь. На ощупь начинаю спускаться. В голове всплывают страшные сказки и баллады, которые мне напевала в детстве Матильда. Писк крысы кажется мне скрипом когтей монстра, гулкие капли воды отдаются стуком его шагов. Эрик, как ты тут жил? Я внезапно лучше стала понимать его темную эстетику существования: черные подвалы Оперы – только отражение искалеченной души жителя ночи, сущность которого я только начала постигать.
Страх и любовь наполнили меня, когда я прикоснулась к своему обручальному кольцу. Мой учитель, мой тайный любовник… Мой муж.
Я уже слышу плеск воды: озеро совсем близко. Внезапно тупой удар в спину швыряет меня на холодные ступени, и в груди горячим шаром взрывается дикая боль. Я чувствую, как по животу стекают горячие капли, и понимаю, что это моя кровь.
- Эрик! Помоги мне, Эрик!
***
Я лежу в полузабытьи. Со вчерашнего дня не ощущаю времени, и минуты отмеряет только равномерный стук моего сердца. Я терпеливо ожидаю, когда оно, наконец, замолкнет.
Рене, милая Рене, моя дорогая Иуда, тебе повезло, что я не могу убить тебя. Временами мне хочется найти и уничтожить тебя, сдавить руками хрупкое горло и смотреть в стекленеющие глаза, упиваясь, как пиявка, твоей болью и смертью. В такие моменты я вскакиваю и мечусь по подземелью, как сумасшедший. Я ненавижу тебя со всей силой, на которую только способен, ненавижу со всей страстью, с которой моя полумертвая, обливающаяся черной кровью душа рвется прочь из тела. Я физически ощущаю, как ненависть убивает меня, и радуюсь этому. Я не могу вынести мысли, что сейчас ты находишься с Артуром, что он ласкает твои волосы, заглядывает в глаза, покрывает осторожными, нежными поцелуями твои щеки, скулы, губы, совсем как недавно делал я.
И в то же время сознаю, что, окажись ты рядом, не трону даже пальцем. Ты часть меня, Рене, самая любимая моя драгоценность. Я перебираю в памяти каждую секунду, проведенную вместе, и ненависть медленно сменяется опустошающей тоской.
Я люблю тебя, Рене. Ты тоже любишь меня, милая моя. Я прощаю измену. Мне не важно, из каких соображений ты вернулась к Артуру: пожалела мальчишку или испугалась давления общества. А может, у тебя в сердце умещаются две любви, проклятое создание? Не знаю. Важно только то, что глаза не могли лгать – ты любишь меня. Я еще никогда в жизни не был так счастлив, как эти короткие дни.
Внезапно меня пронзает полный отчаяния и боли крик, от которого кровь мгновенно стынет в жилах:
- Эрик! Помоги мне, Эрик!
***
Мужчина лихорадочно греб к выходу. Он не мог ошибиться, это была Рене. Почему она пришла, как здесь оказалась? Помог Надир?
Она просила о помощи, и мужчина сосредоточился на лодке: скорее же! Каждая секунда казалась бесконечной, изодранные в кровь ладони скользили по дереву, не желая удерживать весло. Эрик скрипнул зубами.
Но вот лодка врезалась в берег, и он замер, прислушиваясь. Тихий хриплый стон подсказал дорогу. В два прыжка преодолев расстояние, он схватил тело девушки. Внутри похолодело, когда его руки ощутили теплую влагу, пропитавшую платье, и Эрик с содроганием нашел причину: из груди Рене торчало древко стрелы. Эрик в отчаянии застонал: он ведь хотел починить оружие, и теперь, по его и только его вине, Рене умирает.
- Эрик, - в слово было вложено больше боли страдающего животного, чем человеческого сознания.
- Я здесь, Рене, - мужчина едва мог говорить, рыдания сжали горло.
- Прочитай это, - Рене судорожно искала руку Эрика, и когда он сжал ее ладонь, то ощутил в ней шероховатость бумаги. – Я не обманывала тебя.
По телу Рене прошла дрожь, она закашлялась. Во тьме Эрик боялся услышать, как затихает ее неровное дыхание.
- Это неважно, Рене. Все будет хорошо, - вдруг Эрика охватила безумная надежда: а если рана не так серьезна, как ему показалось?
Рене тихонько рассмеялась. Странно было слышать ее хриплый предсмертный смех, и Эрик в ужасе застыл.
- Мне так холодно, Эрик, - смех закончился всхлипом, - помоги мне.
- Рене, моя Рене, - по лицу мужчины текли слезы, он прижал к щеке руку девушки, покрывая ее отчаянными, торопливыми поцелуями, - прости меня.
- Я люблю тебя, Эрик, - вдруг спокойно произнесла девушка.
- Я люблю тебя, - эхом откликнулся мужчина. - Побудь со мной еще, Рене, прошу, - Эрик готов был умолять на коленях, хотя понимал бесполезность своих просьб.
Рене резко выгнулась в его руках, обмякла. По телу девушки прошла дрожь.
- Мне холодно, - всхлипнула она, - ты здесь?
- Я здесь, Рене, я всегда с тобой, - шептал мужчина, зарывшись лицом в ее волосы.
В полной тишине остались слышны только его судорожные рыдания.
***
Я лежу в темноте, пытаясь согреть тело любимой. Она холодная, ужасно холодная, и это пугает меня. Рене, не бойся, я всегда буду рядом. Мы же давали клятву, помнишь? Я согрею тебя поцелуями, и все будет хорошо.
Я заберу тебя отсюда, и мы будем путешествовать. Я покажу тебе величественный Рим, окутанный туманом Лондон и шумную Италию. Мы покатаемся на слонах в Индии, и лучшие мастерицы украсят твои руки сложным рисунком хной. Ты знаешь, что в Турции девушки должны покрывать волосы? Тебе понравится полупрозрачная одежда наложницы. Я буду снимать с тебя платки, один за другим, а ты, как веселый ребенок, будешь смеяться над моей неуместной страстью. Я отвезу тебя в Россию, покажу Санкт-Петербург: это прекрасный город на воде, и холодными дождливыми вечерами ты будешь садиться у моих ног и, греясь теплом камина, слушать про великого царя варваров, строившего дворцы Северной Венеции на костях рабов. Я перенесу тебя в Испанию, и под любимые тобой гитары ты будешь танцевать для меня – только для меня. А вечером, разгоряченные вином и желанием, мы будем вместе до рассвета. В Испании потрясающие рассветы, Рене…
Я внезапно очнулся. Меня окутывал мрак, в моих объятиях был труп Рене.
Глава 18. Again with me
- Смотрите! – вдруг крикнул полицейский, указывая пальцем в сторону подвалов Оперы.
Рауль, оживленно споривший с Надиром, вздрогнул.
Из-под арки тоннеля показался человек, несущий на руках девушку. Светлое платье было обагрено кровью, безвольно свисающая рука покачивалась в такт шагов мужчины. Но не это убедило пораженных полицейских в том, что она мертва: из груди девушки торчала стрела.
И тогда человек поднял голову.
Изумленный гул прошелся по толпе, даже у самых смелых мужчин захолонуло сердце. Несомненно, перед их глазами предстал забытый Призрак Оперы.
- Стойте, или я стреляю! – тонкий дрожащий голос полицейского разрубил звенящую тишину.
Эрик, не обращая ни малейшего внимания на людей в форме, кого-то высматривал в толпе.
- Я здесь, друг мой, - дарога приблизился к Эрику, замер. – Твои ловушки, верно? Это ведь не ты…?
Эрик поднял на него взгляд, и Надир с облегчением выдохнул:
- Прости.
- Она верила в Бога, и ее следует похоронить по его законам.
Эрик бережно передал тело Рене персу, развернулся и медленно зашагал обратно.
- Стойте, или стрелять буду я, - спокойный голос Рауля выдавал серьезность его намерений.
Эрик, будто глухой, продолжал свой путь.
- Стойте!
- Я ведь уже когда-то говорил тебе, что мальчишкам не полагается оружие, - пробормотал под нос Эрик, как вдруг раздался выстрел.
Эрик с удивлением увидел, как на полотне его рубашки расплылось алое пятно. Он повернулся к Раулю, и его отшвырнули назад еще два выстрела.
- Не подходите! – крикнул виконт дароге, который хотел было подбежать к корчащемуся на земле телу. – Или вы будете обвиняться как соучастник его преступлений.
Рауль издали наблюдал, как бывший Призрак пытается подняться на ноги. В конце концов, он как будто смирился, замер. Рауль сделал знак, по которому полицейские начали сужать круг. Виконт осторожно приблизился, сверху вниз смотря на когда-то грозного соперника.
Эрик был еще жив. Он напряженно силился рассмотреть что-то, недоступное взгляду других людей, и вдруг улыбнулся. Рауль с опаской сделал шаг назад: кто знает, вдруг чертов фокусник притворяется?
Но рука Эрика, тянувшаяся к чьей-то невидимой руке, обессилено упала, и в смерти на жутком лице Призрака застыла счастливая улыбка.
Глава 19. No backward glances
- Святой отец, могу ли я говорить?
- Слушаю вас, дочь моя.
- Я страшно согрешила.
- Мы всего лишь люди, дочь моя. Скажите, что вас тревожит.
- Я едва не нарушила данную клятву брака, святой отец. В Завете сказано – не прелюбодействуй, но я желала этого греха.
- Вы обманывали мужа, дочь моя?
- Нет, я не сделала этого. Не оправдываюсь – этого не произошло вопреки моей воле. Но я совершила еще более страшный грех. О, святой отец, мне, наверно, нашептал его сам Дьявол! Я не хотела того, к чему привел мой поступок.
- Дочь моя, я не совсем вас понимаю. Поведайте вашу историю.
- Я расстроила один брак. Я поступила подло, но добилась своего. Когда тот человек, которого хотела видеть своим, покинул возлюбленную, я последовала за ним. Я намерена была предложить себя мужчине, но в тот момент, когда я приблизилась, свет фонаря упал на его лицо. Боже, на нем было написано такое страдание! Я внезапно поняла, что натворила, и испугалась. Я вернулась к себе, к счастью, незамеченная ослепшим от горя мужчиной, и хотела позабыть обо всем произошедшем.
- Потом?
- Моего мужа не было дома. Накануне я солгала ему, что отправляюсь навестить больную подругу. А поутру, спустившись к чаю, прочитала в газете о смерти этого мужчины и его жены.
- Раскаиваетесь ли вы, дочь моя?
- Раскаиваюсь? Да, всем сердцем! Увы, теперь мне не спасти душу!
Священник с бесконечным терпением слушал громкие рыдания прихожанки.